В снежной ловушке (ЛП)

— Ты никогда не рассказывал мне шуток о двух эльфах, оленях или шоколадных конфетках.

Он развернул стул в её сторону, так что их колени почти соприкасались.

— Позволь мне купить тебе выпить, и я придумаю шутку.

Ей стоило сказать, что она устала, и вернуться к себе в номер. По каким-то причинам этим вечером Адриан Блэкстоун смотрел на неё по-другому, пока она фантазировала о том, о чём фантазировала уже много раз, но в реальной жизни Рэйчел хотела сохранить работу.

Работа в «Блэкстоун Хисторикал Реновейшнс» испытывала её способности, но также обеспечивала ей поездки в красивые места и профессиональное уважение. У неё была тяжёлая работа, которая порой очень изматывала, но это более чем восполняло финансовое вознаграждение. Кроме того, Адриан Блэкстоун уважал своих сотрудников и всегда говорил «пожалуйста» и «спасибо». Глупо было бы потерять всё это.

Она не могла в одно мгновение рискнуть всем. Это было бы огромной ошибкой.

— Один коктейль, — услышала она свой голос, — а потом я иду спать.

Два часа спустя у Рэйчел от смеха болел живот, и она выпила больше чем один коктейль. Недостаточно, чтобы опьянеть, но достаточно, чтобы смеяться над его ужасными шутками. А его анекдоты были настолько плохи, что она смеялась ещё больше.

Они повернулись друг к другу на барных стульях, одно его колено находилось между её колен. Их обоих, прислонившихся к бару, тянуло друг к другу, и она знала, что они были похожи на других людей в комнате — мужчина и женщина, которые проводят время, чтобы позже вместе подняться наверх.

— Как ты назовёшь человека, который боится Санту?

— Хватит, — прокричала она, подняв руки в знак капитуляции. — Я больше не могу.

— Клаустрофобик. — Он взял её за руки и потянул к себе. — Потанцуй со мной.

Её пульс участился, и она оглядела тускло освещённую комнату.

— Больше никто не танцует.

— Тогда мне придётся и дальше рассказывать тебе анекдоты, потому что я ещё не готов вернуться в свой номер. — Он немного нахмурился, будто пытался думать о чём-то хорошем или о чём-то действительно плохом.

— Ладно. Один танец. — Она могла пережить четыре минуты в объятиях Адриана, не поставив себя в неловкое положение. Наверное. — Только должна предупредить, что я не самая лучшая партнёрша для танцев.

Он встал и потянул её с табурета, провёл руками вниз от её плеч к бёдрам, прежде чем взять её руку в свою. Другая его рука покоилась в нижней части её спины, что заставляло Рэйчел немного задыхаться.

— Как и я, — признался он, его дыхание задевало волосы на её виске, пока они слегка покачивались под песню «I’ll Be Home for Christmas». — Однако, это не имеет значения. Всё, что мне нужно, — это докружиться вон до того угла, где висит омела, а затем чтобы ты постояла на месте, пока я буду тебя целовать.

Её тело практически растаяло в его, его рука очень медленно спускалась вниз по её спине, и Рэйчел не смогла найти в себе силы, чтобы сказать, что это не лучшая из его идей. Она хотела, чтобы он целовал её так долго, что здравый смысл просто заткнулся.

* * *

Адриана не волновало, выпадет ли так много снега, что они никогда не выберутся оттуда. Потому что больше ничего не хотел, кроме как танцевать в баре с Рэйчел.

Она не прокомментировала его идею об омеле, но не отказала и не отстранилась. А из-за румянца на её щеках он стал подозревать, что не единственный, кто ждал этого. Мысль о том, что он привлекает Рэйчел точно так же, как и она его, опьяняла, и ему пришлось взять себя в руки.

Когда певец пропел о том, что будет дома на Рождество и слова просочились в его мозг, Адриан вздохнул.

— Знаешь, я чувствую себя виноватым, что притащил тебя сюда. Если бы я назначил встречу в Бостоне, то ты была бы дома, и так как скоро Рождество, наверное, у тебя есть миллион гораздо более важных дел, чем танцевать со мной.

Она снова засмеялась, и вблизи это звучало ещё лучше.

— На самом деле, нет. Мои родители живут во Флориде, но каждый февраль они ездят кататься на лыжах, поэтому мы отмечаем Рождество позже. Рождество — это ходить во фланелевой пижаме и смотреть все те удивительные фильмы, которые показывают только раз в году, поэтому, нет, у меня нет ничего более важного, чем танцевать с тобой.

— Хорошо, потому что мы почти возле омелы. Осталось ещё несколько шагов.

Он почувствовал её вздох, её горячее дыхание касалось его шеи.

— Думаю, в мои обязанности входит напомнить тебе, что целовать своего секретаря — очень плохая идея.

— Для меня ты гораздо больше, чем секретарь, Рэйчел. И я уже полтора года говорю себе, что поцеловать тебя — плохая идея, но при этом лгу себе. Это очень хорошая идея. — Ещё два скользящих шага, и они будут на месте. — Кроме того, даже если бы прямо сейчас мы разошлись, я зашёл слишком далеко. Я больше никогда не посмотрю на тебя в офисе, не вспомнив при этом, как ты сегодня выглядела, как сверкали твои глаза и как краснело твоё лицо, когда ты так сильно смеялась над моими глупыми шутками.

— Боже, мы уже на месте?

— Очень близко, — сказал он, а затем наконец-то поцеловал её.