В снежных горах Непала

Десятилетний Бхим, чумазый, босоногий, с озорными чёрными глазами торопясь и захлёбываясь словами рассказал, что сегодня с утра он и два его брата, Тхапа и Сингх, — он обнял за плечи двух застенчивых малышей лет четырёх-пяти, пошли искать ирбиса, потому что мама сказала, что он — сын белокожей госпожи с жёлтыми волосами, которая когда-то спасла её от смерти.

Джайя вопросительно посмотрел на жену, и она потихоньку шепнула ему: — неправильное предлежание плода.

Кое-как, с помощью матери и Анг Ламы, с которой было, всё же, не так страшно разговаривать, как с чистыми и красивыми чхетри, мальчишки сообщили, что здесь, недалеко, имеется заброшенный тупик, где давно никто не живёт. Они раньше там играли, но потом нашли другие интересные места. Сегодня утром они увидели, как в тупик свернул старый Бхупал. Он шёл украдкой и оглядывался, поэтому они отправили проследить за ним младшего, Тхапу. Бхим гордо вытолкнул перед собой малыша, с наслаждением сосущего палец и с любопытством маленького зверька разглядывающего незнакомых людей. Тхапа шёл за стариком до самого его дома, а потом даже догадался заглянуть через дырявый забор. Он увидел ящик с решёткой, а внутри лежит большой пятнистый зверь. Тхапа испугался и убежал, но он рассказал, в каком доме живёт Бхупал, и они могут показать его госпоже и другим людям.

Во всё время рассказа Маша не находила себе места, но прежде чем идти, Джайя достал телефон. Кажется, он звонил в полицию. Только после этого все двинулись за маленькими проводниками и их матерью.

* * *

Тупик оказался отменно грязным и вонючим. Узкий извилистый проход между покосившимися лачугами был завален битым стеклом, ржавым железом, пластиковыми бутылками и горами гниющих овощей. Очевидно, что обитатели близлежащих домов носили сюда всё, что требовалось выбросить и превратили тупик в небольшую свалку.

Некоторые лачуги имели подобие забора, к одному из них Бхим с братьями и привели Машу и её спутников. Забор был составлен из кусов шифера, множества чёрных гнилых досок и нескольких ржавых и гнутых листов железа. Поверх всего этого было напутано довольно много колючей проволоки, так что Маша с осторожностью прильнула глазом к одной из дыр между досками. Прямо перед собой она увидела довольно большой ящик, сколоченный из толстых досок. Вместо боковой стенки у него стояла металлическая решётка, которая, кажется, должна открываться, потому что сбоку висел обычный амбарный замок. А в ящике… Маша задохнулась, до крови прикусила губу, удерживая крик, — на земляном полу лежал снежный барс. Зверь спал. Едва заметно вздымался его бок, и тогда было видно, что он очень истощён, грязная свалявшаяся шерсть висела клочьями, а лапы туго стянуты верёвкой.

Она вцепилась в доску и изо всех сил рванула её. Доска затрещала, но не поддалась. Побледневший Джайя глухо сказал: — не нужно, Маша, сейчас мы заставим хозяина нас впустить. — Оторвавшаяся от щели в заборе Галина Николаевна взяла её за руку, обняв, прижала к себе. Маша почувствовала, как та плачет. Анг Ламу с деловым видом осматривала нагромождение досок, железа и шифера, прикидывая возможность проникнуть внутрь. Женщина, подхватив младшего на руки, потихоньку отступала из тупика, двое остальных нехотя, всё время оглядываясь, потянулись за ней.

Джайя яростно забарабанил в дверь кулаком. За нею послышались шаркающие шаги и на пороге, подслеповато щурясь, появился худой морщинистый старик с шапочкой-топи на лысой макушке. Увидев перед собой хорошо одетых людей, он принялся торопливо кланяться, приложив руки-лодочки ко лбу. — Впусти нас и дай ключ от клетки с барсом, — Джамайя был высокомерен и холоден.

Старик выпрямился, униженно забормотал: — нет-нет, господин, мне запрещено впускать сюда людей. Барс болеет бешенством и его хозяин хочет его усыпить! — он стоял в дверях и было видно, что не собирается их впускать.

Маша пробормотала: — Джайя может его одним пальцем отодвинуть! Старик и до плеча ему не достаёт. И вообще, дунь на него, и он упадёт!

— Старик — шудра, неприкасаемый. Джайя не может до него дотронуться, — Галина Николаевна поморщилась, — обычно он не обращает на это внимания, но тут старик специально подчёркивает, что он — «грязный». — Маша шагнула вперёд, собираясь оттолкнуть загородившего дверь старика, но её опередила Анг Ламу:

— ну-ка, подвинься, — она бесцеремонно отёрла его плечом и прошла внутрь. Встревоженно забормотав что-то, он бросился за ней. Джайя, Маша и Галина Николаевна кинулись следом.

Узкий тёмный коридорчик вёл прямо во двор. Джайя в два прыжка оказался у клетки. Анг Ламу уже дёргала замок: — без ключа нам его не открыть!

Маша подбежала к клетке, в отчаянии затрясла сетку двумя руками: — Сантош! Сантош! Очнись! Мы пришли за тобой, Сантош! — обернувшись, увидела, как Галина Николаевна бежит за стариком, который торопливо что-то говорит в мобильник.