В СССР геев не было!

– Это не шутка и не эксперимент. Да, я ни с кем не целовался. Но с тобой я хочу, и тоже не по-дружески. Только боюсь, что… – Ярослав сжал переносицу, покраснев, как рак. – Боюсь, что мой нос помешает…

Михаил пружинисто оттолкнулся от двери и оказался очень близко к Славе, так что тот посмотрел на него снизу вверх. Миша нежно улыбнулся Ярославу, опять успокаивая его, опять собираясь сделать первый шаг.

– Твой нос прекрасен, и он никак не помешает, если сделать все правильно, не торопясь, – он положил ладони на щеки Славы и немного наклонил его голову вправо. – Ничего не может помешать, если ты этого хочешь.

– В каком смысле клуба не будет? Я видел, что сюда Михаил шел, – с лестницы раздался недовольный голос одного из шахматистов, и на этаже появились две девушки и парень. – Ну вот, говорил же! Он здесь. Привет!

Когда в зоне видимости появились непрошеные свидетели, Михаил снова опирался на дверь, а Слава, присев, с усердием зашнуровывал ботинки, чтобы никто не увидел его красного лица. А ведь у них почти получилось!

– Привет, – Миша беззаботно махнул пришедшим рукой. – Да, клуба не будет сегодня. Дверь закрыта, ключ на вахте, председатель в самоволке!

Все рассмеялись, а девушки, переглянувшись, подошли поближе, встав между Мишей и Славой.

– Может, тогда в кино? На последний сеанс, я думаю, успеем, – сказала та, что повыше, проигнорировав злой хмурый взгляд Славы.

– Конечно, идите, а я пообещал своему названному братишке помочь с математикой, так что мы отправимся грызть гранит науки.

Михаил наигранно по-братски закинул руку на плечо Ярославу и повел его к выходу, пока девушки не придумали еще какое-нибудь предложение, и Гайдуку не пришлось бы придумывать очередное вранье и отмазки.

– Опять двадцать пять! – проворчал Слава, когда они уже шли по улице. – Стоит какой-нибудь девушке появиться в твоем окружении, как тебя тут же пытаются затащить на свидание. Невероятно!

– Ревнуешь? – с ухмылкой спросил Михаил. На улице он шел на расстоянии от парня, которое было положено соблюдать друзьям.

– Наверное, – протянул Ярослав, на самом деле не впервые задумавшись, почему же его последнее время так злили воздыхательницы Миши. – Ладно, мне сюда…

Слава указал на дорогу, ведущую к общежитиям, но Михаил перехватил его руку и переплел с ним пальцы. Этого никто не мог увидеть: темнело рано, а фонари горели через один.

– Поехали ко мне? Родители уехали на свадьбу к каким-то родственникам, вернутся только завтра. Мы будем в квартире одни, – в быстром шепоте Миши была отчетливо слышна мольба. – Пожалуйста, Солнце, поехали ко мне. Я хочу свой подарок.

Слава не стал отвечать, лишь крепче пожал руку Михаила, прежде чем отпустить и пойти дальше по улице, уже к автобусной остановке. Весь путь до дома Гайдука они проделали молча, и каждый обдумывал что-то свое. Михаил с трудом сдерживался, чтобы не взять Славу за руку в троллейбусе, а потом, на улице, не перейти на бег, чтобы поскорее добраться домой. Путь на третий этаж до квартиры впервые ему показался настолько длинным. Дрожащими пальцами он достал ключи из сумки и, отперев входную дверь, пропустил Славу вперед. Тот замер на пороге, не торопясь разуваться.

– Я не сказал в прошлый раз. У вас очень красиво, – хрипло прошептал Ярослав. – Мне кажется, что такая деревенщина, как я, тут совсем ни к месту.

– Глупый, ты всегда к месту!

Михаил дважды проверил, что запер дверь на все защелки, чтобы приход родителей не застал их врасплох. Ему надоело, что все пытаются помешать ему заполучить то, о чем он мечтал несколько месяцев. Миша коснулся предплечья Славы и медленно провел кончиками пальцев вниз по руке.

– У тебя последний шанс отказаться, – предупредил Михаил, оттесняя Ярослава к стене, пока тот не уперся спиной.

– Миша, – Слава положил ладони парню на щеки, скопировав его жест возле клуба. Все же он был прав, что если ему показать, как надо делать, то он быстро научится. – Если бы я хотел отказаться, я бы не приехал к тебе.

Они оба двигались медленно, чувствуя дыхание друг друга, прежде чем их губы впервые встретились. Это было мягкое нежное касание, полное любви и заботы, страха быть отвергнутым, желания и просьбы о большем. Но как только они почувствовали друг друга, Миша сжал Славу в крепких объятиях и приоткрыл рот для более глубокого поцелуя. Ярослав повторял движения парня, стараясь не разочаровать его своим первым поцелуем.

– Видишь, твой нос совсем не мешает тебе прекрасно целоваться, – шепнул Миша, на секунду оторвавшись от желанных губ, и снова приникая к ним с новыми поцелуями.

До 1968 года Ярослав ненавидел зиму – несколько месяцев холода и снега. Но теперь Слава знал, как и с кем ему согреться.

***

2021 г., осень

– Это просто сезонная простуда, чего ты так всполошился? – закатил глаза Михаил, когда Ярослав в очередной раз запретил ему идти выгуливать Теслу.