В Старом свете

– Не папочка, а Санта Клаус.

– Хорошо, хорошо, Санта Клаус, дай мне подарки.

– Расскажи сначала, что ты знаешь о своих сверстниках в Лондоне.

– У них машины ездят по левой стороне, поэтому когда переходишь дорогу нужно посмотреть сначала направо, а потом налево.

– Правильно, Леночка, молодец. Вот, возьми конфеты и игрушку, а я пойду к другим детям. Они меня уже давно ждут.

– Спасибо, папочка.

XVII

На десятилетие окончания института бывшие сокурсники собрались на родной кафедре, а организовал встречу Миша Ларионов. Он уже защитил докторскую, а его жена стала привлекательной и уверенной в себе женщиной. Одевалась она с большим вкусом, умело пользовалась косметикой и на встрече играла роль первой леди. Когда все уселись, она предложила тост за своего мужа, который всё организовал. Затем она напомнила, что он профессор и временно исполняет обязанности заведующего кафедрой.

– Значит, ты временно исполняешь обязанности жены заведующего кафедрой, – сказал Саша.

– Нет, я жена временно исполняющего обязанности заведующего кафедрой, – поправила она.

– Какая разница!

– Временно исполнять обязанности жены может любая студентка, а по теперешним временам даже и студент, – она посмотрела на Сашу и он подумал, что она ещё не забыла их давний разговор, когда она приехала к нему под предлогом ремонта машины и заставила рассказать об его жизни в тюрьме, о том, как его в первый же день окрестили «студентом» и попытались опустить, а он, защищаясь, так искалечил одного из нападавших, что тот долго отдыхал в лазарете.

Ларионов внешне почти не изменился, но в поведении его появился лоск. Он уже не был тем косолапым недотёпой, который поступил в институт пятнадцать лет назад. Он свободно мог поговорить о книжных новинках и последних театральных постановках. Неизвестно читал ли он первые и смотрел ли вторые, но обсуждал их со знанием дела. Через некоторое время, когда все уже освоились, он предложил каждому кратко рассказать о себе с того момента как они получили диплом.

– А начнём мы с моего мужа, – сказала Света, – и сделаю это я. О его научных успехах вы, наверное, слышали. В семейной жизни у него тоже всё в порядке, у нас двое детей, старшего сына зовут Миша, а младшего тоже зовут Миша.

– Так ведь и мужа твоего зовут Миша, – добавил Володя Муханов, – значит, ты живёшь как в сказке, с тремя медведями в одной берлоге и работаешь у них лучом Света в медвежьем царстве.

– Ты Володя, в своём амплуа, – хлопнул его по плечу ИО зав. кафедры, – но прежде чем ты начнёшь нас пародировать, я хочу рассказать одну историю, и, если кто-нибудь сможет её уточнить, буду крайне признателен. Так вот, два года назад я отмечал защиту докторской в ресторане «Голубое небо». К нам подошёл официант, очень похожий на Женьку Гончарова, только был он намного толще, выглядел гораздо старше и значительно потрёпаннее. Я не мог поверить своим глазам и спросил:

– Женя, это ты?

– Вы ошиблись, – ответил он, и, взяв заказ, ушёл. Но я узнал его голос и решил поговорить с ним, когда он вновь появится у нашего стола, однако он больше не показывался. Стопроцентной уверенности у меня не было и я решил придти туда на следующий день, чтобы узнать работает ли там Евгений Гончаров, но до сих пор так и не собрался. Так вот я хотел спросить, он это или нет. Может вы его встречали.

– Встречали, – сказал Саша, – и говорили. Это он. Свою прежнюю жизнь он вспоминать не хочет и насильно окунать его в прошлое не стоит. Главное, что теперь ему хорошо. Он сыт, пьян и нос в табаке. Неважно, что когда-то он был способным студентом, а потом подающим надежды аспирантом. Важно, что после смерти отца никто его не подталкивал и никто не помогал, а сам он погнался за быстрыми заработками, поэтому он там, где ты его видел и ничего уже не сделаешь.

– Откуда ты знаешь? – спросил Миша.

– Он сам мне рассказал, когда ремонтировал у меня свою машину.

– У каждого свой путь, – сказал Володя, – я тоже занимаюсь не тем, чему нас учили – до сих пор играю в театре миниатюр, а мои коллеги – студенты и аспиранты. Есть даже один уже далеко не молодой доцент. Я там второй по старшинству и внимательно слежу за идеологической стороной художественной самодеятельности. Вы же понимаете, что студентам воли давать нельзя, за ними нужен глаз да глаз.

– Я слышал, что у тебя там задействованы не только глаза, но и другие части тела, – заметил Борис.

– Конечно, – не стал спорить Володя, – и руки, и ноги и мимика. Я вам сейчас всё это покажу.

Как только Володя начал представление, Наташа Караваева легонько толкнула Витю Ерёмина, который, как обычно, сидел рядом и тихо спал, положив голову ей на плечо. Витя проснулся и, поддавшись общему настроению, громко засмеялся. Однако очень скоро смех его затих, глаза закрылись, а голова опять упала на Наташино плечо.

Когда все уже стали расходиться, Борис вспомнил про плакат, исправленный его другом, и спросил:

– Миша, а кто, в конце концов, победил, идеи или иудеи.