В сторону Новой Зеландии

Совсем не считаю Гоголя мыслителем, но вот такое его соображение мне очень нравится: “Смотрите на пользу, а не на красоту. Красота сама придет. Пример вам города: лучше и красивее до сих пор города, которые сами построились, где каждый строился по своим надобностям и вкусам; а те, которые выстроились по шнурку, – казармы казармами… В сторону красоту!” ("Мертвые души”, II часть)

Но подозрительна истина, не знающая исключений. Из трех "амстердамов” – собственно Амстердама, Нью-Йорка и Петербурга – последний выстроен как раз "по шнурку”, и ведь хорош! Ансамблевый, как Париж, но не буржуазный, а с приветом. Какая-то нежилая красота – безучастное совершенство, то ли природы, то ли шедевра искусства, напрочь равнодушных к твоему присутствию.

24 августа. Сегодня ровно год Петиного впадения в коматозное состояние[8].

27 августа. Вчера после ланча супруги Л. позвали меня с собой в Сполето. (Он – американец, еврей, адвокат, на свой страх и риск защищает обманутых акционеров. Двухметровый бритый паганель, снимающий показания наладонного компьютера даже на салфетку в ресторане – ничего, кроме дела, его не интересует. Еще, впрочем, карате.) По дороге Л. хотели передохнуть в Тоди, но поскольку я уже был там, сошлись на совершенно произвольном и нетуристическом местечке Акваспарте. Тем показательней! Красота здесь норма: городишко на ять. Плакаты коммунистов (их вообще немало в Умбрии).

Сполето – большой город. Запарковались с трудом. Меня, забалованного здешними видами, покоробили строительные краны и вообще обилие реставрации. Сунулись было в римский театр, но я дал задний ход, когда оказалось, что просмотр платный, – уже видел нечто подобное в Иордании и где-то еще. Крепость, цель нашей поездки, закрывалась, но мы нашли по путеводителю знаменитый акведук: диво дивное. Гигантские арки над пропастью, поросшей лесом. Огромные тени от проемов акведука на закатном солнце.

Много монументов (то в одном городе, то в другом) жертвам Первой мировой войны. А в России ее как и не бывало. Чтобы не отвлекала от Октября.

29 августа. Я предложил поехать куда-нибудь купаться. Ехали почти наугад гористо-лесной дорогой в сторону Тразименского озера. По дороге, на серпантине, заметили глубоко внизу красивые руины крепости. Решили глянуть вблизи. Боргетто Рокка-ди-Пьерле – что-то вроде городища. Чувство, какое испытываешь в российской глухомани: деревенский запах, квохчут куры, брешут псы. Любопытные (но приветливые!) взгляды вдогонку, корявые старики в сандалетах, надетых на носок. Огромная полуразрушенная башня, увитая плющом; заглянули внутрь через зарешеченное окно. Внутри вымахало дерево, и вся стена изнутри, как и снаружи, в чем-то вьющемся. Неподалеку отличный горный отель на пять-шесть номеров – такой же в прошлом “кремль”, но отреставрированный. Кормить без предварительного заказа нас вежливо отказались, но пива дали. Вокруг и около этого приюта преспокойно бродят кабаны, поджарые, величиной с дворнягу. Спустились в долину в городок Меркатале и сели на улице за столик траттории Mimmi. Сумерки, желтые, как на детских рисунках, фасады двухэтажных домов, ставни закрыты, полное безлюдье, причина которого – трансляция футбола, доносящаяся из-за ставен. Половина луны, кувшин красного вина, вкусная еда… Невероятно!

31 августа. N нашел почти наобум на карте местечко, где родился Микеланджело, – туда и направились безо всяких обязательств. Забрались в горы, стало существенно свежее, лес грабовый и буковый, темно-зеленое аквариумное освещение. Виды – самые невообразимые. Я скомандовал себе “вольно”: можно не запоминать, а выдумывать задним числом по максимуму – все равно будет мало. Внизу – большое кривое озеро. Наудачу свернули по стрелке в Santuario Francescano della Verna (Францисканское святилище Ла Верны). Огромный монастырь на отвесных замыленных очертаний скал вокруг пещеры Св. Франциска. Все очень ухожено; столпотворение, но благообразное. У входа (как и у нас перед Савва-Сторожевским монастырем) торговля всякой ремесленной всячиной и экзотической снедью. Купил баночку трюфелей за 10 евро – подмешивать в макароны. На выгоне при подъезде к аббатству – стадо белых буйволиц врассыпную, а ниже – отара овец и козлов с бубенцами, пастух в шортах и два игручих пастушеских белых больших щенка породы маремма.