В стране кенгуру и эму

СЕМЬ ЛЕТ НЕТ ДОЖДЯ

В некоторых из наиболее засушливых мест уже семь лет не было сколько-нибудь стоящего дождя.

Скот приходится гонять за 7 миль от скважин До мест, где сохранился какой-либо пастбищный корм, и этот путь усеян трупами животных.

Ферма «Деламер Стейшн», находящаяся в одной из наиболее засушливых зон, уже потеряла 10 % скота.

Фермер Джоннотт считает, что, если в ближайшие три недели не будет дождя, у него погибнет половина поголовья…

В районе Катерин впервые за многие годы не выпал дождь в сентябре и октябре. На прошлой неделе на ферме «Элеей Стэйшн» управляющий Петер Маккрэкен насчитал 200 трупов животных на трех квадратных милях.

Впервые в истории Северной Территории даже буйволы гибнут от голода. На прошлой неделе около реки Хэйес скотник нашел у пруда четыре павших буйвола. Через три дня там оказалось уже 400 трупов…

Пять месяцев назад на ферме «Виктория Ривер Даунз Стейшн» один из старейших поселенцев Северной Территории, управляющий Джордж Люис, сказал, что за последние сорок лет такая засуха случилась второй раз. На своем земельном участке он насчитал 20 тысяч трупов ослов. А Нотт сказал, что на его участке — 4 тысячи.

Недостаток рынков сбыта усугубляет проблему, возникшую в связи с засухой.

В центральных районах, если бы для переброски животных использовать транспорт, можно было бы сократить эти фантастические потери. Но дороги там очень плохи.

Секретарь Ассоциации скотоводов Джим Мартин подсчитал, что падеж скота, который везут через Катерин на автомашинах, достигает 20 %.

Мистер Джери рассказывает мне, что скот, который мы только что видели, принадлежит мистеру Нести. В связи с засухой владелец перегоняет его на восток — ближе к побережью, где корма якобы лучше. Через каждые 50 миль скот подвергается купке.

Мистер Джери толково и со знанием дела все мне объясняет. Спрашиваю его, какое он получил образование. Оказывается, он закончил лишь шестимесячные курсы. Заметив некоторое мое разочарование, он тут же добавляет, что высшее образование имеет лишь один работник департамента в Алис-Спрингсе. Мало кто соглашается работать в таких тяжелых условиях.

Перегон мясного скота

Невольно сравниваю условия жизни и работы животноводов в полупустынях и пустынях Казахстана и Средней Азии со здешними. У нас профессия животновода уважаема и почетна. Труд животноводов высоко оплачивается. А здесь это, пожалуй, презренная работа, на которую идут только бедняки, в первую очередь аборигены и лишь немногие белые.

Сколько ни едем, вокруг не видно ни одного живого существа. Повсюду простирается мертвая, безжизненная пустыня. Постепенно красные супесчаные почвы сменяются каменистыми, а взору представляется все более однообразная пустыня. Местами она напоминает наши среднеазиатские или казахстанские пустыни. Даже форма кустарников похожа на саксаульники или тамарискники. Много голых засоленных мест — тоже совсем как наши такыры или солончаки.

Кое-где попадаются кусты малый и другие незнакомые мне кустарники. Эти кустарники здесь называют скребами. На многие километры простираются сизо-зеленые скребовые пустыни, и лишь желтые или синие бессмертники иногда скрашивают безжизненный пейзаж. Сколько раз я подходил к лужайкам, покрытым этими цветами, тщетно надеясь, что они живые! Увы, они тоже давно засохли и только не потеряли своего цвета. А листья кустарников повсюду здесь либо превратились в тонкие прутики, либо стали очень узкими, жесткими и повернулись ребром к солнцу.