В стране кенгуру и эму

Последний вечер провожу я в этом экзотическом городке. Из памяти не исчезают картины убогой жизни аборигенов. Мне, человеку, выросшему в условиях советского строя, где все нации, независимо от цвета кожи и формы глаз, имеют равные права, было очень странно и больно видеть этих несчастных, бесправных, обреченных на жалкое существование людей. В нашей стране, как только установилась Советская власть, отсталым народностям были созданы все необходимые условия для их развития. До революции на Севере, Дальнем Востоке некоторые национальности по уровню развития немногим отличались от австралийских аборигенов, но сейчас они стали культурными народами, равными в большой и единой братской семье народов Советского Союза. А в Австралии проводится политика расовой дискриминации, физически уничтожается целая раса. Ведь капиталистическому строю не привыкать к подобным «методам». На соседней Тасмании было уничтожено все коренное население. Подобных примеров в истории немало.

Утром я был поражен размером платы за гостиницу. За очень скромный номер без ванной с меня взяли по 4,5 фунта в день. А квалифицированный рабочий в Австралии зарабатывает примерно 2–2,5 фунта стерлингов в день. Оказалось, что в счет была включена не только стоимость завтрака, но и плата за обеды и ужины, хотя я ими не пользовался. Мне разъяснили, что плата взимается за полный рацион, независимо от того, пользовались вы им или нет. Впоследствии в других гостиницах я заранее выяснял условия.

ПРОЩАЙ, АЛИС-СПРИНГС, ЗДРАВСТВУЙ, МАУНТ-АЙСА!

На небольшом аэродроме мало пассажиров. Большинство из них туристы. Из Алис-Спрингса самолеты направляются в Дарвин, Аделаиду, Брокен-Хил, в некоторые пункты Западного побережья и в другие места.

В точно назначенное время приземлился маленький самолет. Прощаюсь с мистером Эриотом и направляюсь к самолету. В нем может разместиться четыре человека, включая самого пилота. Но сегодня я единственный его пассажир, а пилотов два. Застегиваем ремни, и наш самолет начинает быстро подниматься.

Летим невысоко. Летчик показывает мне на карте маршрут. От Алис-Спрингса самолет летит на северо-восток. Вдоль долины и сухих русел рек, по которым в период дождей, очевидно, течет вода, заметны темные полосы эвкалиптового леса, более возвышенные места покрыты мелким кустарником, а слева желтеет Симпсоновая пустыня. Кое-где видны домики с ветряками. К домикам ведут дорожки, протоптанные скотом. Здесь много скотоводческих ферм. Однако система скотоводства здесь иная, чем на севере. Большинство молодняка в десяти-двенадцатимесячном возрасте отправляют в западные и южные районы штатов Квинсленд и Южная Австралия, где его доращивают и откармливают на богатых клеверных и люцерновых пастбищах.

Наш маленький самолет основательно побалтывает, но, хотя и медленно, он уверенно продолжает свой путь. Почти до самой Маунт-Айсы пейзаж внизу не меняется: те же красно-бурые, невысокие холмы, изредка чередующиеся с долинами мертвых рек, поросших серыми эвкалиптовыми рощами.

До Маунт-Айсы почти 720 километров, и нашему самолету для перелета потребовалось около шести часов. Пробыть столько времени в воздухе в неудобном кресле и при довольно сильной болтанке было весьма утомительно не только для меня, но и для пилотов. Но вот летчик показывает мне виднеющийся вдалеке аэродром и кричит, что это Айса.

Самолет ловко приземлился. Прощаюсь с летчиками и осматриваюсь, немного сомневаясь, встретит ли меня кто-нибудь. Но ко мне уже спешит высокий пожилой человек. Отрекомендовавшись представителем департамента земледелия, он называет свою фамилию. Кстати сказать, правильно записать австралийскую фамилию довольно трудно, и я давно уже стал просить новых знакомых писать свои имена в моей записной книжке.

Мой опекун в Маунт-Айсе, мистер Данбованд, сразу же сообщил мне, что в городе происходит общая забастовка. В шутку ответил, что я к ней непричастен. О, конечно, он в этом уверен, но весь город находится под впечатлением текущих событий, поэтому он и рассказал мне о них. Он считает, что у рабочих не было оснований объявлять забастовку. Они получают 25 фунтов в неделю, и этого вполне достаточно. Но они хотят 30 фунтов, им, видите ли, не хватает на пиво, вот они и бастуют. Далее он рассказал, что на металлургических предприятиях Маунт-Айса работает почти 25 тысяч рабочих, и все они забастовали. Предприниматели не согласны увеличивать заработную плату, и, вероятно, забастовка продлится долго. Его прогноз оправдался: спустя месяц газеты все еще сообщали, что забастовка продолжается, несмотря на вмешательство правительства.

Проезжаем мимо огромной конусообразной горы. Мистер Данбованд пояснил, что это вынутая на-гора руда, перерабатываемая фабрикой. Далее виднеются различные фабричные строения, механизмы, трубы. Но сейчас все это замерло.