В стране Львиных гор

Иду дальше по поднимающейся круто вверх асфальтированной улице. Солнце печет убийственно, воздух совершенно неподвижен. Квартал у вершины Тауэр-Хилл, где расположены только официальные учреждения, кажется вымершим. Какой разительный контраст с пестрой толчеей рынка и шумом автомобилей внизу, в городе!

На плато, венчающем Тауэр-Хилл, находится парламент. Его здание было завершено как раз в 1961 году, в год завоевания независимости. Целесообразно построенный низкий дом, без помпезных излишеств, производит скучное впечатление, но в нем все фундаментально и практично.

Здание охраняется сотрудниками госбезопасности, и я прошу одного из них разрешить мне войти. Разрешили, но сумки и фотоаппараты мне пришлось сдать. Никто не хочет рисковать безопасностью.

Дружелюбный чиновник в штатском неторопливо водил меня из одной комнаты в другую. Мы миновали огромное фойе, комнаты совещаний различных фракций, заглянули в большую библиотеку, телевизионный зал, даже в столовую для депутатов. Все импозантно, всюду чистота, порядок и… кондиционеры!

Под конец мы вошли в зал заседаний. По английскому образцу он имеет полукруглую форму. Справа от места спикера — скамьи правящей партии, слева — оппозиции. Над местами оппозиции находится галерея для дипломатического корпуса и представителей печати. За спикером надлежаще приподнятое роскошное кресло генерал-губернатора. Он представляет королеву Великобритании, которая формально еще считается верховным правителем Сьерра-Леоне. Кандидатуру на пост генерал-губернатора выдвигает премьер-министр. С 1962 года должность генерал-губернатора занимает африканец. Никакого влияния на внешнюю и внутреннюю политику он не оказывает, его функции исключительно представительские.

Все новые законы, указы и изменения, принятые по решению парламента, публикуются еженедельно в официальном органе правительства «Сьерра-Леоне газетт». Там же помещаются сообщения о назначении новых чиновников, об уходе в отпуск и на пенсию, о выдаче лицензий старателям алмазов, а также некрологи.

Немного поодаль от здания парламента небольшой мемориал. Бюст пожилого человека с лбом мыслителя и энергичными чертами лица — память о сэре Милтоне Маргаи, первом премьер-министре независимого государства Сьерра-Леоне. У подножия памятника много цветов. Народ чтит этого прямого и честного человека, боровшегося с продажностью и корыстолюбием своих чиновников. Он был настолько скромен, что, будучи премьером, отказался от личной машины. Когда Маргаи умер в 1964 году, на его счете было немногим больше пятисот леоне (около трех тысяч марок)!

Смотрю с горы на город. Далеко внизу окутана легкой дымкой бухта. Расстояние до нее так велико, что я не различаю деталей. Два больших судна стоят на рейде в ожидании места у причала.

Справа, высоко над Тауэр-Хилл, возносятся знаменитые горы Фура-Бей, на которых раскинулись здания нового университета. За ними тянется к небу радиовышка Фритауна. Передатчик мощностью десять киловатт вещает на английском языке, на крио, менде и темне. Передачи можно принимать батарейными транзисторами на всей территории Сьерра-Леоне. Здесь же находится телевизионная вышка Фритауна, она с 1963 года передает вечерние программы. К 1970 году число телевизоров во Фритауне уже перевалило за две тысячи.

И тем не менее в глубине страны, да и на окраинах самого Фритауна, по-прежнему господствует добрая старая керосиновая лампа. Контрасты, везде контрасты! Они заставляют задуматься.

Наверху, на вершине горы, современное электронное радио- и телеоборудование, а в каких-нибудь трехстах метрах ниже, у основания, по-прежнему теснятся нищие лачуги неграмотного населения. В центре города около огромных современных магазинов самообслуживания, оборудованных кондиционерами, бродят, словно вышедшие из средневековья, уличные торговцы, отчаянно борющиеся за существование. Вот где действительно «средневековье» и XX век тесно соседствуют друг с другом!

Эти проблемы нельзя разрешить за один день. Но правительство прилагает большие усилия в этом направлении. Его надежда — молодежь. Когда я вижу, как веселые мальчики и девочки в чистеньких формах синего и зеленого цвета выходят из лачуг на окраине города и идут в школу, я воспринимаю это зрелище как символ счастливого будущего.

Вечером мне пришлось заняться первым на африканской земле ремонтом «Баркаса». Из-за жары ослаб ремень вентилятора. Лежа под машиной, я заметил, что во время плавания соленая морская вода вызвала окисление. Болты и гайки проржавели так сильно, что я возился почти два часа, пока привел все в порядок. Слуга Хассана, Памусса, мыл машину. Он делал это с каменным выражением лица, словно выполняя сверхсекретную миссию, а вокруг него толпились любопытные мальчишки со всей округи.

Стало прохладнее. Термометр показывал «всего» 28 градусов в тени. Солнечный шар быстро погружался в море.

ПО ЗАПАДНОЙ ОБЛАСТИ