В стране у Карибского моря

Во всех этих образах окружающего мира столько экзотики, что хватило бы на целый роман, если бы только я обладал даром сочинять романы. Но вот беда: я не открыл в себе этого дара, сколько ни искал. Раз так, мне не остается ничего другого, как изложить все пережитое за этот богатый впечатлениями год в форме путевых заметок, как и подобает добросовестному «исследователю». Мне не всегда удастся даже, как это умеют делать журналисты, выдвинуть на передний план наиболее яркий, а следовательно, оживляющий изложение материал. Ибо мы, географы, не можем отвлечься от ландшафта как отправного пункта наших наблюдений и в своих описаниях склонны уделять ему слишком много внимания. Но я держусь мнения, что научная экспедиция в отдаленный уголок нашей планеты, пусть она преследует самые прозаические цели, сама по себе уже первостатейное приключение, даже если она не осложнена никакими сенсационными конфликтами и никто не проливает крови, кроме несчастных жертв из животного мира. Ибо само предприятие, его замысел, принятие решения, сборы и отправка в путь, осуществление поставленных задач, продвижение к новым целям, встречи с новыми людьми — разве это само по себе не образует уже сплошную цепь волнений и страстей, напряжения сил и гнета сомнений, борьбы и усталости, надежд и исполнения желаний и снова борьбы до победного конца? Кто раз увлекся такими задачами, для того вся жизнь ста-ловится сплошным приключением, и, чем суровее испытания, тем выше счастье выдержавшего их.

На этот раз приключения как таковые — не будем говорить о планировании и прочей подготовке — начались промозглым зимним утром на Ферхаусштрассе в Гамбурге неподалеку от Аусен-Альстера. Там, у господина, исполняющего обязанности гондурасского консула, мне надлежало получить визу на въезд в Гондурас — главную цель моего путешествия. Три других штампа — на въезд в Мексику, Гватемалу и Сальвадор — уже стояли в моем паспорте.

Я пришел несколько раньше времени (не скажешь ведь, что господин консул запоздал) и в наказание за свою поспешность должен был теперь прогуливаться по безлюдной улице, в промозглом тумане. Ежась от холода в своем демисезонном пальто, я прохаживался взад-вперед под оцепеневшими деревьями и мечтал о тропическом солнце. В то же время, сколь это ни парадоксально, я уже предвкушал, как потом, вернувшись из путешествия, я снова вдохну полной грудью холодный воздух родного города — если только и на этот раз все обойдется благополучно.

Час спустя я обогатился последней недостающей визой, а заодно и ободряющим напутствием чрезвычайно любезного консула:

— В Центральной Америке не забывайте время от времени улыбаться!

Надо полагать, моя физиономия и мое поведение показались ему слишком серьезными для тех краев, куда я направлялся, ибо свободные манеры, веселость нрава и полнейшая беззаботность служат там лучшей характеристикой. А тут столько всяких забот преследует изо дня в день, тем более перед отправкой в дальнее путешествие по четырем незнакомым странам, не говоря уже о тех, в которых придется останавливаться проездом.

Я вовсе не принадлежу к числу любителей долгих сборов. Но уже одни необходимые формальности — все эти разрешения на въезд и обмен валюты, прививки и справки, водительские документы и рекомендательные письма требовали длительной и изнурительной работы. Кроме всего прочего оставалось еще прочесть кучу литературы о тех местах, куда лежал мой путь, запастись картами, подготовить снаряжение и уладить все дела, связанные с длительным отсутствием. Это могло скорее прибавить лишнюю морщину на лбу, чем располагать к веселой улыбке.

И все же напутствие дона Рональдо, так звали консула, возымело действие. Выйдя на улицу, я испытал радостное воодушевление. Сырой холодный туман был теперь мне нипочем. Предвкушение грядущего согревало тело, быстрее гнало кровь в жилах. Мысли пришли в порядок. Я теперь так ясно представлял себе свой маршрут, выработанный за долгие часы, проведенные над картами и книгами, словно был уже в пути. Конечно, по ходу дела на месте многое изменится. одно отпадет, другое наметится.

Все будет ново и заманчиво, все будет обогащать знания и опыт. Как бывало в предыдущих путешествиях во многие страны мира, планы претворятся в дела, действие увенчается радостными открытиями, которые обогатят меня самого и других, — будут ли они большими или малыми. Это будет полное напряжение сил в труде, непохожем на будничный. И пусть не все на моем пути будет одинаково интересным, в целом меня, несомненно, ждет одно сплошное приключение.

СНОВА «ПРОЩАЙ, ЕВРОПА!»