В сумерках близкой весны

Ей пришла в голову мысль о времени, сколько минут займёт этот сумбурный разговор? Снова начнутся утверждения и предположения о его ориентации? Затем обсуждение трагической смерти? Она его помнит, но воспоминания слишком трагичны. Этих трагичных воспоминаний много в памяти Анжелы. Она врач, и не должна поддаваться им, иначе захочется захлопнуться в раковину, как моллюск. Да она и сейчас готова захлопнуться, потому что не хочет говорить о погибшем мальчике. За последние несколько дней она слишком много говорит о нём и его семье.

– Так вот о нём была заметка в газете. Она выложена на сайте. Ты читала её?

– Нет, – растерянно пожала плечами Анжела.

И поразилась тому, что её мысли тёмные. Они нагнетают душную атмосферу непокоя. В голову пришло всё что угодно, даже болезнь Сониного мальчика. А тут какая-то газетная статья! Всего лишь статья! Люди умирают каждый день от чего угодно. Ольга слишком молода, чтобы думать о смерти. Её потрясло самоубийство Жени, но она не понимает, сколько людей гибнет не по своей воле. Статья в газете так взволновала дочку!

– Что за статья?

Ольга достала из кармана телефон и нашла в нём нужное окно. Протянула матери и следила за её выражением лица, пока та внимательно читала. Статья не понравилась Анжеле. Она строго поджала губы, вернула телефон. Во рту появилась горечь и предчувствие плохого.

– Глупость какая-то.

– Ты уловила атмосферу, мам? Статья хочет нас убедить в том, что Ундюгерь разоблачила и предала своего сына. Его затравили, и он покончил с собой. Проблема в его ориентации. А почему Ундюгерь предала своего сына? Потому что она была уверена в том, что Антон спит с этим Дьяковым. Она испугалась, парень-то несовершеннолетний. Её можно понять, и статья пытается вывести нас на нужные эмоции, мы должны решить, виновна ли Ундюгерь или нет.

– И что?

– А то, что тут написана неправда! Ложь, замаскированная под правду!

– И что там неправда?

– У Антона не было секса с Дьяковым. Я с этим парнем разговаривала по телефону.

– С кем разговаривала?

– С Дьяковым!

– Понятно, – но она понимала с трудом.

Мысли медленно шевелились в голове, как жирные слизни. При чём тут Антон, сын Жени? Какое она имеет ко всему этому отношение? Зачем пришла Соня?

– Мам, получается, что Антона оклеветали, понимаешь? Я сильно сомневаюсь, что были какие-то дневники, которые якобы обнародовала Ундюгерь. Разве парни ведут дневники? Полная ерунда.

– Зачем принимать какую-то статью так болезненно?

– Потому что она вводит в заблуждение! Зачем вмешиваться в то, о чём ничего не знаешь? Я бы написала им там комментарий, только их предусмотрительно закрыли! Видно, не всем понравилась эта писанина.

– Правильно, что закрыли, – строго заметила Анжела. – Нечего копаться в чужой личной жизни. Я не люблю этого, ты знаешь.

– Знаю, мам! Но тут дело важное!

– Возможно, но скорее всего это имеет важность для людей, которые упомянуты. Тебе не нужно вмешиваться в это.

– Мне нужно в это вмешаться! – глаза Ольги недобро блестели, губы скривились, лицо покраснело. – Женька погиб из-за этого! Понимаешь?

– Не совсем, – Анжела знала, что ей надо дослушать дочь до конца, иначе грозит нервный срыв и истерика.

Соня тряслась как осиновый лист. Что там ещё с этой газетой?

– Мам, Дьяков рассказал мне, что к Антону клеилась женщина! Она хотела с ним близких отношений. И упорно добивалась этого.

– Этого не было в статье.

– Конечно! Потому что это правда, о ней никто не знает, потому что так называемые журналисты не потрудились собрать информацию, а насобирали лишь сплетни.

– Я не понимаю, зачем мне знать всё это.

– Эта женщина знала, что Антон нетрадиционной ориентации. Она хотела с ним секса. Добивалась этого!

– Зачем, если знала?

– Может, ей казалось, что он воспылает к ней страстью, потому что она необыкновенная? Она же умудрённая опытом, сексуальная, раскованная! Такое бывает с немолодыми женщинами, которые часто употребляют алкоголь. Она видит красоту там, где её не видит никто.

– Оль, я не хочу это обсуждать. Прекрати, – но Анжела не смогла скрыть улыбку. Слишком эмоциональна была дочь.

– Мам, тебе смешно, а я просто в шоке от таких людей! Парень дружит с парнем. Всё! Точка! Зачем лезть к нему? Разве это не насилие?

– А у них что-то было? С этой женщиной?

– Не знаю.

– Хорошо, что тебя в это не посвятили. Я бы не выдержала подробностей.

Ольга переглянулась с Соней. Та кивнула.

– Мам, ты не воспринимаешь серьёзно!

– Воспринимаю, как могу.

– Ты слишком вялая! Тебе не интересно?

– Я не понимаю, для чего ты рассказываешь мне всё это.

Анжела пыталась выглядеть дружелюбной из-за Сони. С дочерью разговор был бы короткий. Она не в том настроении, чтобы сравнивать факты из статьи с жизненными моментами парня, который умер, которого она не знала при жизни, а видела лишь мельком в реанимации, потому что была её рабочая смена.

– Знаешь, кто она? Эта женщина, которая клеилась к Антону?

– Не знаю. И знать не хочу!

– Но если я тебе расскажу, то ты будешь в таком же шоке, как и я!

– Сомневаюсь, что мне интересно.