В световом году: стихотворения

Жизнь прошла, вернее, пробежала
в стороне — пространства визави,
из которой выдернули жало
напоследок жертвы и любви.
Дело даже не в цене вопроса,
пресловутом бегстве с корабля…
Как с тобою нынче без наркоза
поступили, отчая земля.

Но ярчают, скрашивая дни нам,

гребни рощ окрестных; на поклев
к начинающим буреть рябинам
прилетело много воробьев,
видно, тоже попривыкших к вони
торфяных распадков в сентябре.
И тоскуют скрипки Альбинони
у меня в нетопленной норе.

РОК

Рок отнимает порой отвагу,
выстроив в нерасторжимый ряд
то как совки занимали Прагу,
то как бомбили янки Белград.

Обзаводиться пора регланом.

Время ввело меня в ближний круг
или, вернее, берет тараном
разом на жалость и на испуг.

Пижма пожухла, в отсветах медных

тучки с вихрами своих седин
плюс красноватая аура бедных
и утонченных здешних рябин.

Ношей ли крестной Царь Небесный

землю родную благословил —
только на ней необъятной тесно
от безымянных отчих могил.

Ох, из спрашивавших что делать

лохов не уцелел никто.
Нынче хочется отупело
крикнуть мысленное: за что?

И в тишине наступившей снова,

той, при которой слышны сердца,
вдруг зачерпнул я из торфяного
и хрустального озерца.

Пью — и чувствую, что на мушке,

сам себе снайпер, шепчу: держись.
Словно в запаснике, в черепушке
ветхой моей сохранилась жись.

Так что, можно сказать, до срока

тоже стал я, ни дать ни взять,
легендой отечественного рока,
можно сказать.

НА ОБРАТНОМ ПУТИ

И стану просто одной звездой

И. Б.

Враз агрессивный и покорный,
больную лапу волоча,
трусит трезорка беспризорный,
как будто в поисках врача.

Открытый космос открывает

нам глубину за глубиной
и вихрь ветвями помавает
над непокрытой головой…

Но сердце сердцу знает цену,

когда в арктическую даль
Фритьофу Нансену на смену
отчалил Амундсен Руаль.

Схож с галактической омелой,

возможно, был в минуту ту
наш шар земной заиндевелый,
закатываясь в темноту.

А я подумал на террасе,

придя со станции домой,
о двуединой ипостаси
любви — с бедой.

О том, что тоже закатилась

моя судьба на трети две
и звездочкою закрепилась
душа собрата в синеве.

Чего у жизни не отнимешь,

так это на погосте меж
завороженных сосен финиш,
бивак, рубеж.

«Ну не какой-нибудь залетный небожитель…»