В ТЕ ДНИ

– Где ты так долго шляешься по ночам? Жди тебя тут, – укоризненно говорит Силис, когда мы, наконец, усаживаемся: он – на мой единственный стул, я – на кровать. – Уж не влюбился ли ты?

Силис всё такой же шутник, каким и был.

– Влюбился, Силис, что поделаешь, – отвечаю ему в тон. – И знаешь в кого? В одного усатого дядьку. Он меня сегодня советскими газетами снабдил.

– Да ну!?

Не скрывая гордости, рассказываю ему про сегодняшнее приключение.

– Молодцы! Здорово придумали! – говорит он с восторгом.

Но нет! Не искренний у него тон. Уж я-то слишком хорошо знаю Силиса, чтобы поверить этому восторгу. В его глазах плутовской огонёк. Ручаюсь, он сейчас преподнесёт сногсшибательную новость.

– Сдаюсь! Не томи, выкладывай, что у тебя есть. Я же вижу по твоим глазам. А! Наверное, ты сам привёз нам целую кипу советских газет.

Силис громко смеётся.

– Ты почти угадал, Имант. С завтрашнего дня мы начнём регулярно получ-ать советские газеты. И журналы. И книги. И всё, что хочешь!

Он встаёт и берёт меня за плечи.

– Настал наш час, дорогой товарищ!

По всему моему телу пробегает горячая волна. Неужели…

– Говори, говори же!

– Имант, сегодня Красная Армия вошла в Литву, а завтра утром будет у нас.

– Красная Армия?

Сердце бешено колотится в груди. Так ведь это же… Неужели приходит конец всем мучениям народа, всему чёрному царству фашистов?

Нет, не может быть! Силис, наверное, опять разыгрывает меня. Хватаю его за руку.

– Слушай, такими вещами не шутят…

Сам не узнаю своего голоса. Он хриплый, прерывающийся…

– Да я не шучу, чудак ты этакий. Завтра, – он смотрит на часы, – нет, уже сегодня, самое позднее в шесть часов утра, части Красной Армии будут подходить к городу. Можешь отправляться на мост и встречать советских воинов.

Значит, правда!

Обнимаю и крепко целую вестника свободы.

– Силис, милый, какое счастье! Ты понимаешь, мы осуществим то, за что боролись.

Во мне всё поёт и ликует. Свобода! Теперь я готов горы свернуть.

– Я здесь проездом, -говорит Силис, когда мы опять усаживаемся. – Утром должен быть на советской границе. Поезд уходит через полчаса, и мне нужно идти. Так вот, слушай. Городской комитет партии я уже известил. Принято решение: встречать Красную Армию у моста. Сбор – к пяти часам утра. Тебе поручено сообщить всем своим. Только учти, Имант, полицейские, айзсарги вооружаются. Они, наверное, попытаются помешать встрече. Могут быть кровавые стычки. Так что будьте осторожны.

– Ну, теперь их песенка спета.

Крепко сжимаю кулаки. Пусть только попробуют что-нибудь предпринять.

* * *

Двумя часами позже в просторной подвальной квартире Виктора собираются комсомольцы – члены подпольных ячеек. Когда они узнают о предстоящем приходе Красной Армии, начинается что-то неописуемое. Восклицания, шум, смех… Незнакомые между собой юноши и девушки обнимаются, целуются, поздравляют друг друга. Суровый выхватывает из кармана губную гармонику, и вот уже звучит мелодия песни .«Широка страна моя родная». Её подхватывают все присутствующие – кто на латышском, кто на русском языке.

Я отчаянно машу руками, пытаясь успокоить комсомольцев. Но ничего не помогает.

– Качать его! Качать! – провозглашает кто-то.

Мгновение – и я лечу к потолку. Меня подбрасывают десятки рук.

Наконец, с трудом удаётся установить относительную тишину. Объявляю о решении городского комитета партии организовать народную встречу Красной Армии.

– Теперь ваша задача, дорогие товарищи, обойти всех знакомых, всех соседей. Мы должны сообщить им радостную новость, призвать участвовать в встрече… В пять часов у моста, друзья…

Квартира быстро пустеет. Остаёмся вдвоём: я и Виктор. Да ещё в соседней комнате похрапывает его мать. Ну и крепок же у неё сон, если она не проснулась от такого ужасного шума.

Виктор вскакивает с места:

– Не могу сидеть сложа руки. Ведь Красная Армия идёт к нам, Красная Армия! Надо что-то предпринять.

– Подождём половины пятого – и к мосту.

– Опять ждать! Знаешь что, – внезапно предлагает Виктор, – войдём навстречу Красной Армии. Через мост, а затем по шоссе и в сторону границы. Тогда мы их первыми встретим.

– Нет, Виктор, так не годится. Мы должны быть вместе со всеми.. Ведь решено – встречаем на мосту.

Но Виктор не успокаивается, нервничает, ходит из угла в угол теребя свою густую шевелюру. Внезапно он останавливается посреди комнаты.

– Имант! Имант! – кричит он во весь голос. – Дай слово, что ты согласишься!

Опять что-то надумал, неугомонный!

– Как же я могу дать слово, если не знаю, что потребуешь.

– Нет, ты согласишься, обязательно согласишься. Честное слово, я здорово придумал.

Он открывает ящик стола и вытаскивает оттуда тетрадку. Затем пишет в ней что-то карандашом.

– На вот. Смотри.

Громко читаю вслух:

– «Да здравствует Красная Армия!» Ну и что же?

– Не понимаешь?

– Не понимаю.

– Как ты считаешь, хорошо будет, если такая надпись появится на мосту? Представляешь, подходит Красная Армия и вдруг эта надпись. – Вон куда он клонит!

– Будет просто замечательно.