В темно-синем лесу (СИ)

— Друг, значит, — насмешливо переспросил он. — Что ж, это меняет дело. Сексуальная связь всегда облегчает поиск, а если она подпитывается сильными эмоциями… — он с каким-то садистским удовольствием наблюдал, как суровый Роджерс краснеет. Как подросток. Удушливо, до слез. Откуда он вообще такой взялся? — То поиски не отнимут много времени. Два условия. Вы дадите магическую клятву неразглашения и заочно согласитесь на все необходимые мне манипуляции, не задавая лишних вопросов. Я не намерен объяснять основы настолько далекому от моей сферы человеку.

— Согласен.

— Магическая клятва грозит вам смертью в случае ее нарушения.

— Я не нарушаю обещаний и не выдаю чужих тайн, даже если это ничем особенным мне не грозит. Так уж воспитан.

Северус провел пальцами по губам, что-то обдумывая, и усмехнулся:

— Редкое по нынешним временам качество.

— И я рассчитываю на ответную любезность, — вставил Роджерс, видимо, взяв себя в руки.

— Тайна ваших с другом взаимоотношений…

— Мне безразлично, сколько человек узнает о том, как я на самом деле отношусь к Баки, — перебил его Роджерс. — Я лишь хочу, чтобы он узнал об этом первым. Вспомнил до того, как прочтет в газетах приукрашенную, а то и вовсе недостоверную версию.

Газеты. Надо было подробнее узнать, кто такой этот Роджерс, прежде чем давать согласие, даже заочное. Выскочек Северус не любил, как и лишнего внимания к своей персоне. Последнее десятилетие он успешно держался в тени, и его это устраивало.

— Хорошо. Теперь, прежде чем мы подпишем контракт, я хочу знать все то же, что знаете вы о состоянии мистера…

— Барнса.

— Мистера Барнса. Возраст, род занятий, какие, как вы предполагаете, манипуляции проводились с ним этими вашими «мерзавцами», кто они такие. Все, что сможете, не выдавая государственных тайн и личных грязных секретов сильных мира сего. Лишних проблем я стараюсь всячески избегать.

Роджерс, подумав, серьезно кивнул, и когда Северус услышал: «Я родился в Бруклине четвертого июля тысяча девятьсот семнадцатого года и уже через пять лет познакомился с Баки…», то понял, что не знает о мире магглов абсолютно ничего. Ничегошеньки.

***

Северус долго молчал, по-новому изучая своего гостя. Такие, как он, редко лгали и уж точно не были способны придумать хоть сколько-нибудь занятную историю, ничего при этом не перепутав.

Этот Роджерс для американских магглов был кем-то вроде Поттера для английской магической общественности. Только Роджерс был старше, в чем-то мудрее, и ради того же «Баки» готов идти по головам, если понадобится. Очень цельная личность. Среди магов Северус не знал ни одного человека, хоть сколько-нибудь похожего на Роджерса. Тот же Поттер во многих вещах был импульсивен, мнителен и мучим чувством вины. В прошлом им легко было манипулировать.

Роджерса же можно было убить (попытаться), но не переубедить, если он принял решение. История с «сывороткой» и нацистами, охотящимися за сильными магическими артефактами, тоже была интересна хотя бы с точки зрения банального чувства самосохранения. Похоже, Статут остался чем-то вроде фигового листка, прикрывавшего лишь незначительную часть того, что должно быть скрыто.

— Что у вас в футляре, мистер Роджерс? — после затянувшейся паузы спросил Северус.

— Мой щит.

— Вы позволите? — Северус протянул руку, однозначно давая понять, что хочет не только взглянуть на артефакт, но и прикоснуться к нему.

— Конечно, — Роджерс расстегнул плотную ткань и достал самый большой кусок лунного серебра, который Северусу случалось видеть. Любой зельевар убил бы за котел из этого металла. Кто доверил бесценное сокровище магглу, пусть живой легенде?

— Где вы это взяли? — разглядывая пентаграмму на выпуклой поверхности, спросил Северус, стараясь не выдавать заинтересованности.

— Во время войны я получил его от Говарда Старка. Мне говорили, вибраниум — самый редкий металл на земле.

— Вибраниум, — с презрением отозвался Северус. — Какая чушь. Впрочем, это сейчас особого значения не имеет. Зайдите ко мне в пятницу, я дам вам окончательный ответ. Мне нужно подумать.

— Спасибо, — искренне поблагодарил Роджерс, поднимаясь во весь свой немаленький рост. — Я буду здесь в пятницу в первой половине дня.

Дверь за ним давно захлопнулась, и снежинки, попавшие с улицы, уже успели растаять на пороге, когда Северус, наконец, поднялся из кресла и, накинув мантию, тоже вышел на магическую улочку, куда вел черный ход из его «офиса». Ему была нужна информация.

Он не любил интернет, но по работе ему приходилось им пользоваться, если он имел дело с магглами. Это случалось нечасто, но все-таки технологии освоить пришлось. Так было быстрее, чем заказывать толстенные подшивки газет, да еще и иностранных, и ждать их по несколько дней. Особенно, если ждать было особо некогда.