В тени

«Знает ли обо всем этом Альенора? Нет…. Она не стала бы скрывать от меня это, ведь она знает, как глубока моя любовь к Вильяму и как тянулось к нему мое сердце… Должно быть, это мои родители: Тьюри беднее Нортонов, и меня выдали за того, кто побогаче. Разве не этим всю жизнь занимались мои бессердечные родители? Растили меня хрупким ярким цветком, чтобы продать мое тело тому, у кого в карманах звонче поет золото» — размышляла Бригида, выводя на бумаге красивые закрученные буквы, написание которых она когда-то долго заучивала под присмотром своей матери. В конце каждого письма девушка с особой любовью вывела «Леди Бригида Тьюри» и, налюбовавшись видом своего нового родового имени, произнесла Господу короткий хвалебный псалм. Затем, красиво сложив письма, запечатав их воском и печатью с гербом Тьюри, Бригида украсила их тонкими шелковыми зелеными лентами и поспешила вниз, чтобы передать послания слуге, которому доверили такую важную и высокую честь, как корреспонденция хозяев замка.

Коридоры замка были широкими и богато украшенными, на полах лежали слегка потертые красные ковры, а десятки свеч уже были зажжены, наполняя пространство атмосферой таинственности и романтики. Эта обстановка и свечи напомнили Бригиде о прошедшей ночи, и она вдруг покраснела, вспомнив о том, как Вильям лишил ее невинности и о том, как он ласкал ее обнаженную грудь, и как его теплые руки гладили ее тело… Как супруг прижимал ее к своему разгоряченному великолепному телу и заставлял ее робко стонать от долгожданного удовольствия. И пусть за всю ночь он не сказал ей ни слова, эта ночь казалась Бригиде самой благословенной, самой счастливой в ее жизни. Что может быть слаще объятий и ласк любимого мужчины?

— …если я не смог жениться на той, что желаю, буду довольствоваться той, что сама упала мне в руки, как спелое, но кислое яблоко. — Вдруг услышала девушка, проходя мимо приоткрытой двери.

Это был голос Вильяма, ее супруга.

Бригида тотчас остановилась, проглотила ком, вдруг вставший в горле, и, боясь даже дышать, решила подслушать беседу, имеющую место в соседних покоях, принадлежавших тете ее мужа мисс Агнессе Тьюри.

«Спелое, но кислое яблоко! Так вот, кем, или, вернее, чем он считает меня!» — с болью в сердце подумала девушка, без затруднения поняв речь Вильяма, к тому же, такую прямую и нелестную.

— Слова твои полны злости, но, Вильям, на свадьбе только и шептались о том, какую красавицу-невесту ты себе заполучил. Закрой свое сердце для прошлого и открой его для своей супруги, иначе не будет покоя ни тебе, ни ей, ни всем нам, — мудро ответил Вильяму спокойный голос тети Агнессы.

Этой женщине не было и сорока, но она выглядела намного старше своего возраста: переживания и заботы состарили ее раньше времени, и семь лет назад ее зрение стало ослабевать, сделав ее почти незрячей. Для того, чтобы увидеть вещь, Агнессе приходилось подносить ее совсем близко к своим глазам, однако, умелая рукодельница, она продолжала вышивать и ткать, находя отраду и наслаждение в этих своих любимых занятиях. Агнесса относилась к супруге племянника настороженно, но справедливо отмечала мягкое сердце Бригиды, ее покорность своему супругу и новой семье. Бригида стала замечательной женой для Вильяма, и тот должен снять с себя пелену влюбленности в Альенору Нортон и обратить свои мысли и сердце к той, с кем стоял у брачного алтаря в церкви и кого привел в свой дом, как свою супругу и мать своих будущих детей — так считала мисс Тьюри, сама никогда не познавшая ни счастья быть женой, ни мужских ласк, ни радости быть матерью.

— Да Бог с ней с ее красотой! Она только и знает, что хмурится и молчит! Когда я рассказал ей о переменах в королевском дворце, она перекрестилась с дюжину раз и все повторяла: «Какой позор! Какое святотатство!» — тихо рассмеялся Вильям.

— Ты пьян, мой дорогой мальчик… Отставь-ка от себя кубок и поди-ка к своей жене. Почитайте вместе Библию, обсудите вчерашний и сегодняшний дни…

— Ну, уж нет, лучше пойду прогуляюсь с собаками в парке.

— Возьми с собой Бригиду.

— Пусть остается в замке. Она такая болезненная и нежная, что даже легкий ветерок заставит ее слечь в постель. Поскорее бы она понесла…

— Понесет, мой дорогой мальчик. Она родит тебе ангелов. Она сама ангел, — ласково сказала Агнесса.

— Только этот ангел мне не нужен. Я желаю Дьяволицу! Ведьму! — в сердцах бросил Вильям.

Этих оскорблений Бригида вынести не смогла: она нарочно затопала ногами по ковру, а затем громко постучала в двери.

— Мисс Тьюри? Вы еще не спите? Могу ли я зайти к вам совсем ненадолго? — стараясь говорить спокойно, вымолвила Бригида. Но как трудно было ей притворяться спокойной, когда ее сердце и душа кровоточили от острых и унизительных слов! От слов супруга, которого она так любила, так боготворила!

— Бригида, ты ли это, девочка моя? — тотчас откликнулась Агнесса. — Заходи!