В тени богов. Императоры в мировой истории

Тем не менее не стоит недооценивать роль войны в отношениях между кочевым и оседлым мирами. Оседлые общества были лакомой добычей для кочевых степных хищников. Богатый и развитый Китай, граничащий со степями, всегда был лучшей из возможных целей, но Иран и Северная Индия не сильно отставали от него. Даже кочевники, ориентированные на торговлю с оседлыми обществами, прекрасно знали, что торговля станет значительно выгоднее, если от них будет исходить военная угроза. И племенные вожди, и будущие императоры – все правители кочевых государственных образований понимали, что выжить они смогут, только если будут выкачивать богатства из соседних оседлых обществ, добывать трофеи и предметы роскоши, которых жаждали их последователи. Политическая экономия степного мира немыслима без вымогательства и грабежа. Баланс сил между оседлыми и степными империями менялся. В обоих случаях зарождение императорской власти и все ее взлеты и падения объяснялись мощными внутренними силами. Если посмотреть на весь 2500-летний период взаимодействия кочевников и оседлых народов, все равно можно сказать, что кочевые империи, как правило, обладали большей военной мощью, но в политическом отношении оседлые империи были в большинстве своем более жизнеспособны.

Кочевники сохраняли военное превосходство, хотя оседлые общества были гораздо более многочисленны. У хуннского императора (ша-ньюя) было более миллиона подданных, в то время как у ханьского императора – более 54 миллионов, и все-таки на протяжении 80 лет именно хунну диктовали условия китайцам. Все здоровые взрослые мужчины в кочевом мире были наездниками: с раннего детства их учили скакать на коне и стрелять из лука, брали с собой на охоту, которая заменяла военную подготовку. Составной лук, распространенный в кочевой коннице, до изобретения огнестрельного оружия был самым опасным оружием, созданным человеком. Всадники кочевых армий, вооруженные луками, были страшными противниками, которые годами совершенствовали навыки держаться в седле и стрелять. При необходимости правитель кочевников мог призвать в войско четверть населения, оставив стада и табуны на попечение женщин. Конное войско со множеством запасных лошадей отличалось маневренностью, гибкостью и выносливостью, и армиям оседлых обществ тягаться с ним было очень сложно⁷.

Крестьяне, которые составляли подавляющее большинство оседлых обществ, были подготовлены хуже и не могли бросать свои наделы для участия в длительных военных походах. В отличие от охоты и скотоводства, сельское хозяйство позволяло им приобрести лишь некоторые базовые навыки ведения боя. Даже многолетние тренировки не могли превратить крестьян в кавалерийское подразделение, способное противостоять воинам-кочевникам. Для защиты от кочевников оседлым обществам оставалось полагаться лишь на профессиональную армию, в которую обычно входила многочисленная туземная конница. Содержание крупных профессиональных армий обходилось катастрофически дорого. Оседлое общество редко могло отправить на войну более одного процента своего населения, но в чрезвычайной ситуации гораздо больше людей можно было мобилизовать для обороны за стенами города. Кроме того, такие армии сложно поддавались контролю и представляли опасность для своих же правителей.