В тени богов. Императоры в мировой истории

Даже профессиональные армии, как правило, оказывались в невыгодном положении при столкновении с кочевниками. Крупные вторжения обычно случались не слишком часто, порой успевало смениться целое поклонение, пока большая часть профессиональной армии оседлой империи спокойно сидела в казармах. На содержание этого войска расходовались огромные деньги, но также возникали немалые сложности с поддержанием дисциплины, военных навыков и боевого духа. В наступательных операциях предводитель кочевников, которые были в высшей степени мобильны, обычно выбирал наиболее удачную из потенциальных целей для атаки. Оседлому обществу приходилось оборонять свои поля и многочисленные города. Со временем кочевники неплохо изучили своих оседлых соседей. Купцы без труда шпионили за ними и сообщали ханам, какой город или регион наиболее уязвим. Хотя сначала кочевники не владели осадным вооружением, вскоре беженцы и пленники из оседлого мира обучили их этому мастерству. Вместе с тем описанные Геродотом проблемы, с которыми в VI веке до н. э. столкнулся персидский царь Дарий, когда преследовал скифов по степям и никак не мог вызвать кочевников на битву, стали одним из первых примеров того, как сложно победить кочевое войско. В любом крупном продвижении по степи в противостоянии с кочевниками логистика играла даже более важную роль, чем военная подготовка. Тем не менее преувеличивать не стоит: одержать победу над кочевниками было сложно, однако вовсе не невозможно. В 121 и 119 годах до н. э. прекрасно подготовленная ханьская армия пересекла пустыню Гоби в рамках блестяще спланированных и реализованных операций. Проникнув глубоко на территорию хунну, она частично уничтожила, а частично захватила миллионы голов скота и истребила юо тысяч воинов-кочевников. Получив сильнейший удар, который подорвал их богатство и существенно сократил количество людских ресурсов для ведения войн, хунну так и не смогли от него оправиться⁸.

Простейшей и важнейшей причиной политической слабости кочевников были кризисы престолонаследия. Одни кочевые империи справлялись с передачей престола лучше, чем другие. На протяжении 80 лет во II веке до н. э. хунну передавали власть от поколения к поколению царского рода, не допуская ни политического кризиса, ни гражданской войны. Для кочевников это было великим и необычайным достижением. Два брата, основавших Тюркский каганат в VI веке и. э., прекрасно ладили друг с другом и мирно передали власть следующему поколению. Но, как правило, в наследственных монархиях такие неформальные структуры иногда держались между братьями, но почти всегда распадались при жизни следующего поколения, в результате чего двоюродные братья начинали бороться за престол друг с другом. В кочевом мире иначе и не бывало. Главная проблема была связана с тем, что кочевники считали самодержавную власть прерогативой всего царского рода. Теоретически все принцы имели право на престол. Усомниться в этом значило бросить вызов фундаментальным представлениям кочевников о справедливости и равенстве. Ни в одном крупном кочевом государстве не появилось упорядоченной и общепризнанной системы престолонаследия, которая на много поколений исключила бы вероятность гражданской войны между представителями царского рода. Именно такие войны чаще всего приводили к краху кочевых государственных образований, включая и кочевые империи.

Политическая слабость кочевников объяснялась и другими причинами. Кочевые государства были наиболее стабильны, когда участвовали в успешных походах и завоеваниях. В некоторой степени это иллюстрирует расхожее мнение, что успех приводит к сплочению любой группы и легитимизирует власть ее лидера. До наступления Нового времени во всех обществах, которые верили в то, что боги на небесах руководят происходящим на земле, успех считался признаком небесного благословения. Убеждение монголов в том, что их верховный бог Тенгри повелел им править всем миром, было куда более примитивным, чем исламский призыв к джихаду, но оказывало примерно такое же влияние на людей, обеспечивая сверхъестественную поддержку свойственному людям стремлению к грабежам и завоеваниям.