В тени чужих холмов

Мон смотрел на нее с надеждой. Да, сейчас тебе назовут цену, которая тебя однозначно устроит. Катрин двинула локтем в живот пленника. Пока он хватал воздух, запихнула ему в рот кляп. Зажигалка, пассатижи… Шила в инструментах не нашлось, вместо него сойдет тонкая отвертка. Мистер Мон все еще не верил в решимость светловолосой гостьи.

Через пять минут он был готов поверить во что угодно. Эти самые пять минут оказались самыми длинными в его жизни. Щеки мужчины мокры от слез и воды. Он дважды терял сознание, и Катрин приходилось освежать его из кувшина. Теперь расписываться, жрать, и открывать двери правой рукой, мистер Мон сможет не скоро. Если вообще сможет. Ни сочувствия, ни мстительного удовольствия Катрин не испытывала. Просто грязная необходимая работа.

Когда мужчина перестал мычать от невыносимой боли, Катрин вытащила кляп. Жалобные стоны и всхлипывания пропустила мимо ушей. Пленник сохранил остатки рассудка, чтобы не вопить, и не звать на помощь. Глоток бренди еще лучше прочистил мистеру Мону мозги. Девушка надеялась, что он готов к конструктивной беседе. Лезвие ножа придерживало мужской подбородок. Но, кажется, мистер Мон куда больше боялся пассатижей.

- Он очень просит больше его не мучить. Он все расскажет. Он клянется, что ничего не утаит, будет честен как перед самой богиней. Он не знал что вы воплощение белокожей богини Кали[57]… - Сунуан замолчал.

Катрин знала эту милую богиню. Четыре руки, вечно демонстрирующие окровавленный меч, отрезанную голову, жертвенный нож и лотос. Ожерелье из человеческих голов, пояс из отрубленных рук. Любит потанцевать на трупе, лежащем на погребальном костре. К тому же, красавица синекожа и трехглаза.  Впрочем, в данной ситуации, сравнение с тобою, леди-палач, звучит нелестно для богини.

- Не знаю, что вы с ним сделали, но в любом случае, это будет трудно скрыть, - напряженно сказал Сунуан.

- Ничего мы скрывать не будем. Скажите ему, пусть рассказывает. Кстати, если вы меня решите бросить, я задержусь в этом чудесном городе и вас достану.

- Вряд ли вы меня достанете. Но я всегда выполняю договор.

- Рада слышать. Тогда не будем отвлекаться….

Мистер Мон действительно все рассказал. Только к собственному сожалению, не сразу. Главное имя он никак не решался выдать. Катрин надоело слушать наспех придуманные басни о малопонятных друзьях друзей хозяина квартиры. С руками пленника дело обстояло печально, и Катрин пришлось сдирать с него пассатижами трусы. Особенно трудиться над гениталиями не пришлось.

Мон окончательно раскололся.

Глава 51

Осторожно спускаясь по ржавой лестнице, Катрин обдумывала ситуацию. Дом, в основном, уже спал. Светилось всего несколько окон. Процедура дознания никого не разбудила. Хорошо. Но слишком затянулась возня. Середина ночи.

Больше нельзя терять времени.

***

Сунуан смотрел подавленно и настороженно. Да и кто бы на его месте смотрел иначе?

- Поехали. Ваш земляк жив. И его сожительница, тоже.

- Он не мой земляк. Я - из лао. Он - из тай. Мне кажется, сейчас оставлять живых свидетелей неосмотрительно.

- Мы обещали ему жизнь. Я, как и вы, обычно выполняю свои обещания.

- Европейский гуманизм? – тихо спросил водитель. – Разве не христианская заповедь – око за око, зуб за зуб?

- Я не европейка. Я из Медвежьей долины, там свои законы.

- Вам будет трудно все это объяснить полицейским.

- До середины дня этих двоих не хватятся. И мой след будет нащупать непросто. Если вообще в это дело будет впутана полиция. Я оставила на спине мистера Мона автограф из Поднебесной.

- Вы знаете иероглифы?

- Один вырезать могу. Перерисовать с бумажки. Надеюсь, это чуть-чуть запутает след.

- А почему они не расскажут? Если живы?

- Женщина не успела меня рассмотреть. А мистер Мон…. Не хочу вас шокировать, но без языка и пальцев непривычному человеку трудно объясняться.

- Я был неправ. Вы не из Европы, - водитель внимательнейшим образом всматривался в дорогу. – Мы едем в клуб?

- Да, в "Ват Ло". И побыстрее. Пока они не ушли.

Они – это господин Джорвал и господин Габор. Собственно в ночном клубе должен быть только Джорвал. Этот индус являлся исполнительным директором клуба. Он и дал указание Мону остановить такси. Все тогда происходило в спешке. Сам Мон работал в гараже клуба и иногда выполнял разные щекотливые поручения. Ничего особенного, - скорее мелкое жульничество, чем настоящая уголовщина. Естественно, в детали происходящего в тот вечер Мон посвящен не был, но часть поспешных телефонных переговоров шла в его присутствии. Дело происходило в кабинете директора. Один из фарангов, гостей клуба, дозвонился в Европу, получил факс, потом вместе с директором они звонили господину Габору. Разговоры шли  большей частью на английском языке. Мон многого не понял. Но, в общем, господин Габор приказал  оказывать полное содействие тем трем фарангам - гостям клуба.