В тени истории. 33 способа остаться в веках, не привлекая лишнего внимания

Решать возникшую из ниоткуда проблему престолонаследия пришлось Алексею Орлову, командовавшему русской средиземноморской эскадрой, которая базировалась в итальянском Ливорно. Орлов встретился с Таракановой в Пизе и притворился, что без оглядки влюбился в её красоту. На всякий случай, чтобы в Петербурге не заподозрили чего-то недоброго, каждый свой комплимент флотоводец тщательно согласовывал лично с Екатериной. После долгих уговоров авантюристка согласилась посетить русскую эскадру – Орлов убедил её, что все моряки как один готовы присягнуть ей на верность и отстаивать её права на престол до последней капли крови.

На палубе русского флагмана «Святой великомученик Исидор» выстроился почётный караул, остальные корабли дали в честь «принцессы Елизаветы» артиллерийский салют. Через несколько часов возмутительница спокойствия была арестована, а эскадра, спешно снявшись с якоря, рванула в Кронштадт. Пока флот огибал Европу, дом авантюристки в Пизе тщательно обыскали русские агенты, и весь архив был отправлен в Петербург сухопутным путём.

По прибытии в Россию Тараканову и несколько человек её свиты закрыли в Алексеевский равелин Петропавловской крепости и подвергли тщательным допросам. Вопросы для них составляла сама Екатерина. Несколько сопровождавших авантюристку поляков быстро раскололись и заявили, что никогда не считали её дочерью русской императрицы. Однако сама «княжна Владимирская» не шла на сделку со следствием. Она уже не утверждала, что родилась в императорском дворце, но упорно твердила о своём рождении в Санкт-Петербурге, в каком-то знатном семействе, о бегстве в Персию и прочих приключениях. От этой версии она не отступила даже на исповеди. 4 декабря 1775 года заключённая, чья подлинная личность так и осталась неизвестной, умерла от чахотки, которой заболела ещё в Италии. Тело безо всяких обрядов похоронили во дворе крепости.

Про девушку, оставшуюся в истории как «княжна Тараканова», написано несколько научных монографий и приключенческих романов. Её судьбе посвящены театральные пьесы и художественные фильмы. Но большинство при её имени вспоминают знаменитую картину Константина Флавицкого, написанную в 1867 году: женщина в красном платье, в ужасе закинувшая голову, стоит на кровати в тюремной камере, а вода уже подбирается к её ногам. На самом деле наводнение, затопившее казематы Петропавловской крепости, произошло через полтора года после смерти Таракановой. Ирония судьбы: широкая публика знает о судьбе так и оставшейся неизвестной женщины только то, что на самом деле с ней никогда и не происходило.

Маркиза де Ламбаль, растерзанный ангел благотворительности

Отрезанная голова аристократки стала игрушкой для революционеров и символом мести для роялистов

Джозуэ Кардуччи, Анна Ахматова и Максимилиан Волошин посвящали свои стихи маркизе де Ламбаль. Правда, вдохновляли их не красота и не добродетельная жизнь французской аристократки, а её жуткая смерть от рук разъярённых революционеров.

Мария-Тереза-Луиза родилась в Турине, в семье Луи-Виктора Савойского, принца Кариньяно, близкого родственника короля североитальянского Сардинского и Пьемонтского королевства. О детстве девочки мало что известно. Она росла при дворе в обычной для аристократических семей обстановке. В 1867 году юную принцессу выдали замуж. Хлопотал по поводу брака король Франции Людовик XV, сосватавший за савойскую принцессу своего родственника маркиза де Ламбаля. Жених, занимавший должность великого егермейстера Франции, несмотря на 19-летний возраст славился на всю страну своим беспутством. Его родители надеялись, что красивая и благочестивая жена подействует на молодого супруга положительно, но не срослось. Маркиз де Ламбаль и после свадьбы не прекратил гулять и спустя шесть месяцев такой семейной жизни умер на руках безутешной супруги от сифилиса.

Молодая вдова унаследовала огромное состояние. Она собиралась удалиться в монастырь, но по настоянию свёкра герцога де Пентьевра осталась в его семье, фактически на правах дочери. Вместе со свёкром мадам де Ламбаль активно занялась благотворительностью. И вскоре заслужила в народе прозвище «ангел Пентьевра». Её кандидатура даже рассматривалась среди потенциальных невест будущего Людовика XVI, причём одним из аргументов в её пользу было отсутствие честолюбия и явное нежелание вмешиваться в государственную политику и придворные интриги.