В тени молнии

– Может быть, – неуверенно сказала Киззи. – Он всегда был книжным червем, а в последнее время совсем зарылся в книги. Я даже не зову его больше играть, все равно он никогда не приходит. – Она фыркнула так, будто Демир оскорбил ее лично. В каком-то смысле, догадался Монтего, так и было. – Особенно его бесит Мадж. Она еще хуже, чем его мама. Хорошо, что у меня нет военного наставника. – Она сорвала молоденькую веточку с нависшей над ними могучей ветви и переломила ее пополам. – Мой папа говорит, что у гениев обязанностей больше, чем у других людей. А еще он говорит, что Демир когда-нибудь будет управлять страной.

Монтего попытался представить этого угрюмого, хрупкого на вид мальчика во главе хотя бы своей деревни и не смог. Куда уж ему править целым народом. Вот командовать библиотекой, вернее, библиотечкой, вроде той клетушки с книгами, куда раньше ходили вдовы и вдовцы в его деревне, – это как раз для него.

– Он тебе нравится, – предположил Монтего.

– Конечно нравится. Он же мой друг. – Киззи поглядела на него, приподняв бровь, и, словно прочитав что-то по его лицу, расхохоталась. – Не в том смысле! Ты забавный маленький наглец. Он мне как младший брат. И относится ко мне лучше, чем мои родные братья и сестры. – Она помолчала и добавила: – А еще он слишком мелкий. Мне нравятся мальчики покрупнее.

Монтего почувствовал, как его щеки вспыхнули, но все-таки улыбнулся в ответ:

– Приятно знать. – Он на мгновение задумался, не решаясь высказать очередную догадку. – По-моему, Демир боится, – отважился наконец он.

– Демир? Вот еще! Он ничего не боится, иначе мы не стали бы с ним играть, ведь он моложе нас. Пойдем обыщем старый дом Херло.

Монтего пошел за Киззи по тропинке, которая привела их с лесистого холма вниз, на мостовую. Вдоль широких бульваров стояли особняки – не такие огромные, как на холме, но все равно очень большие. Монтего чувствовал себя неуклюжим болваном рядом со стремительной, бесшабашной Киззи. Они подошли к стене, которая примыкала к дороге. Каменная кладка изрядно пострадала от времени, и вскоре они отыскали трещину между камнями верхнего ряда.

– Сможешь залезть наверх? – спросила Киззи.

Ха! Она бы еще спросила у рыбы, умеет ли та плавать. Монтего размял пальцы, нашел опоры для ног и в мгновение ока оказался на стене. Потом одной рукой втянул Киззи и опустил ее с другой стороны, наслаждаясь тем, как она смеется. Сквозь заросли ежевики вела утоптанная тропинка. За деревьями стоял дом, когда-то величественный, а теперь пустой и обветшавший.

– Херло – последняя оставшаяся ветвь семьи-гильдии Зорлиан, – объясняла тем временем Киззи. – Раньше эта семья владела половиной Оссы, а теперь их единственный наследник сбежал от долгов. Его дом облюбовали для своих целей сборщики долгов, но я подумала, что взглянуть все равно можно. Никогда не знаешь, что они там прячут. Вдруг что-нибудь интересное?

Выйдя из зарослей, Монтего невольно остановился и принялся глядеть на четырехэтажное здание. Каменную кладку кое-где еще прикрывала штукатурка, делая дом похожим на навязчивого нищего в пятнах проказы, который вдруг вылез из утреннего тумана. В открытых окнах кое-где развевались занавески. Мальчика одолели сомнения: к такому дому, еще пригодному для жилья, должно быть, приставлена охрана. Их найдут и накажут, опекунам будет стыдно за него. Но его сомнения растопила озорная улыбка Киззи.

– Разделим добычу пополам? – предложила она.

– Конечно, – согласился Монтего, и, словно по молчаливому уговору, оба побежали к ближайшей двери.

Это оказался вход в кухню. Внутри пахло лежалой мукой и еще какой-то тухлятиной, роились стаи мух. Столы были перевернуты, ящики разбиты, солома и дрова разбросаны по полу. Может быть, здесь искали клад? Воображение подростков разыгралось. Они ворвались в обеденный зал, где стоял стол, некогда великолепный, а над камином висел портрет какой-то дамы, видимо знатной. Картина была изуродована ярко-малиновой надписью: «Нищебродка».

Монтего долго смотрел на нее.

– Это что, самый большой грех в Оссе? – спросил он. – Быть бедным?

Его вопрос нисколько не удивил Киззи, которая увлеченно тыкала палкой в заднюю стенку разбитого шкафа. Оттуда сыпались осколки дорогого фарфора.

– Конечно.

– А у тебя всегда будут деньги? – продолжил Монтего. – Ты же бастард и все такое.

Киззи сникла:

– Я не знаю. Мой единокровный брат Алдис – единственный порядочный из всех – говорит, что мне нужен запасной план. Что мне нельзя зависеть от отца. А отец говорит, что, когда я окончу университет, он отдаст мне в управление какой-нибудь зарубежный актив семьи. Он любит давать должности бастардам, чтобы они благодарили его и приносили пользу семье. Нас у него много. А ты как? Что готовят тебе Граппо?