В тени Обсидиана

Для ее освобождения их общему другу пришлось провести еще один черный обряд, чтобы чары, вложенные Луной в магический шар, рассеялись. Когда статуя рассыпалась, ведьма была очень слаба. ее сообщнику пришлось отдать немало крови черной книге с обсидианом. Когда книга насытилась, она обратила их обоих в черный дым, который проскользнул по коридору наружу.

Пролетая мимо часовых у входа в подземелье, тень краем зацепила их лица. Оба синхронно отшатнулись и недоуменно посмотрели друг на друга. Им показалось, будто ледяная когтистая лапа оцарапала щеку. Но на лицах не было никаких повреждений. Воины еще раз переглянулись и пожали плечами. Они пока не знали, что произошло в камере. Только караульный, рано утром обходя подземелье, обнаружит пропажу.

Долетев до места, Жадеида вернула себе и своему помощнику прежний облик. Поблагодарив его за преданность и забрав черные книги, ведьма поспешила в укрытие. А мужчина направился в небольшую рощу, где его ждала привязанная лошадь. Вскочив в седло, он быстро ускакал прочь.

Войдя в землянку, где в низком поклоне согнулся Гноючка, ведьма брезгливо проворчала:

– Ну и убожество. Не мог найти место поприличнее?

– О госпожа! – Гноючка чуть не плакал. – Я выстроил это убежище с огромным трудом своими руками.

– Оно и видно. Какие руки, такая и хижина. И то и другое кривое.

Ведьма уселась на колченогую скамью. ее внимание привлекло зеркало, лежащее на столе. Дрожащими руками она схватила его и через секунду с громким криком отбросила прочь. Зеркало отлетело в угол, где, ударившись о камень, разбилось.

– Зачем ты это притащил? – вскричала Жадеида.

– Я хотел вам угодить, госпожа, – дрожа всем телом, залепетал несчастный.

– Угодить? Показав, какая я стала страшная?

– Простите, госпожа. Для меня вы всегда самая красивая…

Вот так и состоялась их первая встреча, которая вышла совсем не такой, как представлял себе Гноючка.

Прошло несколько недель, и ведьма, немного окрепнув, приступила к осуществлению своего дьявольского плана. Мысли о мести бились в ее голове ежедневно, ежечасно, ежесекундно. Только они ей давали силы каждое утро вставать с убогой кровати.

Сегодня Жадеида в нетерпении кружила по хижине, то и дело натыкаясь на жалкую мебель. В углу кто-то глухо застонал.

– Немедленно замолчи, – раздраженно рявкнула ведьма.

Из угла опять донесся мучительный стон.

– Я сказала, заткнись! – Жадеида едва подавила в себе желание пнуть несчастного.

– Может, дать ему попить, госпожа? – пробормотал Гноючка, бросив взгляд в угол, где лежал связанный по рукам и ногам пленник с огромным кляпом во рту.

– Обойдется. Он вчера пил, – проворчала ведьма. – На сегодня хватит.

– Но, госпожа, он так совсем ослабеет.

– Пусть хоть умрет, – безжалостно ответила она.

– Но вы же обещали сохранить ему жизнь…

– Мало ли что я обещала, – захохотала ведьма. – Разве мне можно верить?

Жадеида смеялась, как не смеялась уже много лет. Гноючка молча смотрел в пол.

– Иди на место встречи, – отсмеявшись, сказала Жадеида. – Он уже должен был сделать то, что обещал. И не задерживайся, я жду.

Гноючка, подволакивая ногу, заторопился к выходу. Дождавшись, когда ведьма отвернется, он открыл решетку, быстро выскользнул наружу и тщательно замаскировал дверь.

Тем временем Нефелина торопилась в спальню Луны. На рассвете она заглядывала в комнату и, убедившись, что дочь спокойно спит, поправила одеяло и поспешила в лазарет на утренний обход.

После обхода она тоже не смогла к ней зайти. Во владениях целителей неожиданно начался большой пожар. Всех, кто был рядом, позвали на помощь. Добравшись до места, люди остолбенели. Несколько домов полыхали ярким пламенем. Такого в Драгомире еще никогда не случалось. Пожары иногда вспыхивали в Гарнетусе, когда очередной подросток, только начавший пользоваться своим даром, что-нибудь нечаянно поджигал. Но огненные жители всегда были начеку. В любом помещении стояли емкости с водой, ящики с песком и специальная пена, которая мгновенно поглощала даже самое сильное пламя.

Но чтобы пожар возник за пределами Гарнетуса? Никогда.

Растерянные жители топтались рядом, не зная, что предпринять. Пламя ревело, разбрасывало искры и с громким треском пожирало все вокруг. Несколько целителей, обладавших водным даром, сильными струями попытались совладать с разъяренным пламенным зверем. Огонь тем временем захватил еще несколько домов, пожар принимал катастрофические масштабы.

Подбежавший Александрит с помощью мощного водного потока тушил стремительно распространяющееся пламя, а Нефелина, соорудив небольшую тучу, поливала огонь дождем.

Манибианцы наконец-то очнулись и присоединились к своему правителю. Вскоре на подмогу прибыли жители Сафайрина и Кристаллиума. Объединив усилия, они справились с огнем.

Перед ними развернулась печальная картина. Четыре дома сгорели дотла, несколько пострадало, обуглились деревья и кусты.

Затем начался разбор завалов. Приехал Гелиодор с помощниками и Аметрином. Обойдя пепелище, он твердо заявил, что это был поджог. В разных местах валялись обгоревшие факелы и емкости из-под легковоспламеняющейся жидкости.