В тени первых Героев. Белые пятна челюскинской эпопеи

Следующий самолет на остров Врангеля прибыл 31 августа. Это был «Н-4» летчика Куканова. Ранее, в конце августа, Куканов закончил работу с экспедицией С. Обручева, отвез географов и своего напарника Г. Страубе в Анадырь, откуда они отбыли на пароходе на Большую землю, а сам с механиками Шадриным и Демидовым вернулся на арктическое побережье, на мыс Северный. Но сначала еще залетел в Уэлен, где провел караван судов. На мыс Северный Куканов прибыл вместе с временным вторым пилотом Чернявским и в сопровождении большого начальника – Георгия Давидовича Красинского, уполномоченного Главсевморпути в восточном секторе Арктики и руководителя Северо-Восточной летной группы, прибывшего в Арктику в короткую командировку. Несмотря на громкие титулы, под началом уполномоченного на тот момент находилось ровно два пилота, и оба летели с ним на одном самолете. А всего самолетов в восточном секторе было три, но два У-2 стояли в Уэлене, в сотнях километров к востоку, причем оба еще к тому времени находились в разобранном состоянии после транспортировки.

Красинский был человеком опытным, компетентным и здравомыслящим. Как только самолет оказался на мысе Северный, Красинский тут же направил его к зимовщикам, не сомневаясь в их бедственном положении. Также на борт летчики загрузили несколько сотен килограммов необходимых продуктов.

Красинский проинформировал Минеева, что «Челюскин» идет один, без сопровождения «Красина», – в отличие от Шмидта он не стал рассказывать сказок про сломанный винт, а прямо сообщил, что ледокол занят проводкой Ленского каравана. Где именно находится «Челюскин», Красинский не знал, но предполагал, что где-то в Карском море.

После короткого обсуждения летчики, полярники и местное начальство пришли к единому мнению, что «Челюскин» в ближайшее время на остров вряд ли попадет. Красинский предложил Минееву эвакуироваться с острова. Тот прямо спросил: а полномочен ли он делать такие предложения? Красинский так же прямо ответил, что нет. Начальник станции не решился покинуть свой пост и понял, что придется оставаться на пятую зимовку. Тем не менее они наметили план действий. Минеев попросил несколько рейсов. Красинский и Куканов ответили, что смогут прилететь еще только один раз, после этого будут заняты. Самолет привезет продукты, сколько сможет, и заберет больных эскимосов и всех «европейцев», кроме начальника и его жены. Взамен на острове будут оставлены радист и моторист для обслуживания рации.

Самолет улетел 1 сентября, Минеев вместе с ним отправил начальству полную отчаяния радиограмму, в которой просил срочно прислать хоть какое-то судно с углем. «Несмотря на заброску минимальных запасов самолетом “Н4” предстоит пятая зима в архитрудных условиях… Без доставки топлива не могу поручиться за благополучное проведение пятой зимовки». Из текста ясно, что иллюзий по поводу прихода «Челюскина» он не питал. Но в конце навигации никто, конечно же, не стал снаряжать никакое судно, и его запрос остался без ответа.

Второй раз самолет прилетел 3 сентября; сверх обещанного состоялся еще один рейс, 11 сентября, когда самолет выполнял разведку для «Челюскина». За три рейса с острова забрали 11 человек: шесть взрослых и пять детей, в том числе промышленника Павлова, пережившего семь зимовок. На остров были заброшены продукты: скорее всего, эти три рейса спасли станцию от вымирания. Как мы помним, Шмидт эти дни в книге «Поход “Челюскина”» описывает словами, полными энтузиазма: «Ближайшие два моря – море Лаптевых и Восточносибирское – не внушали опасений». А в «Восточносибирском море мы вновь взяли северный вариант – курс прямо на остров Врангеля». Затем у него идут два абзаца, в которых рассказывается об их интересных зигзагах в море, в «белом пятне карты». «Желание быстрее достигнуть ближайшей цели», то есть острова Врангеля, непринужденно сочетается с рассказами о блужданиях в тумане по неизведанным полям. Как у него это совмещается, не спрашивайте. Возможно, энтузиазм и бессвязность рассказа – это специальный прием, в котором читатель должен потеряться? В рассуждениях о неоткрытых островах у Шмидта вдруг совершенно пропадает цель всего похода – доставка груза и людей на остров Врангеля. Она заменяется совершенно другой – полярную станцию необходимо посетить самому Шмидту. Отто Юльевич делает эту подмену легко и непринужденно. Сначала он сообщает: «так мы приближались к мысу Северному», – а потом вдруг начинает рассказывать, какой там есть замечательный самолет.