В тени первых Героев. Белые пятна челюскинской эпопеи

«Перелет самолетов в Ванкарем и полеты в лагерь Шмидта пока задерживает бушующая метель».

А в остальном все хорошо, и Ушаков продолжает:

«Ремонт самолета т. Ляпидевского закончен, за исключением сварочных работ. Сварщика аппаратуры мы вызвали из Анадыря, он уже в пути».

Ремонт самолета Ляпидевского, можно сказать, еще не начат, двигатель и рама для него пока находятся в Уэлене, моторную раму позднее в Ванкарем привезет Молоков. Зато, судя по сообщению, наступила ясность со сварочным аппаратом – «сварщик уже в пути». А ведь всего два дня назад ТАСС писал: «Выясняется возможность срочной доставки аппарата к месту сварки». Похоже, что за два дня наконец выяснили. На самом же деле сварочный аппарат до сих пор в Анадыре, погружен на самолет Галышева, но доставить его возможно не ранее, чем наступит летная погода.

Однако жизнь прекрасна:

«В лагере Шмидта все благополучно. Разговор со Шмидтом и рассказы Бабушкина рисуют яркую картину благополучия, рисуют яркую картину жизни на льду отважных челюскинцев.

Г. Ушаков».

Несмотря на «благополучие» в лагере отважных челюскинцев, где-то далеко от Чукотки большая страна продолжает виртуальную спасательную операцию. По-прежнему на страницах газет где-то грузятся пароходы, снаряжаются самолеты и летят дирижабли. Срочно отремонтированный ледокол «Красин» на всех парах спешит через Атлантику к Панамскому каналу.

Из-за разницы во времени и дальности расстояний новости с Чукотки попадают на страницы газет с большим опозданием. Как раз 7 апреля, когда ТАСС передавал бодрый отчет Ушакова, на арктическом побережье Чукотки наступила летная погода. Спасательная операция приближалась к кульминации. У Георгия Ушакова есть сомнения в надежности авиации, в своем сообщении он не просто так упомянул, что «к лагерю Шмидта выходит санная партия». Ближайшее время покажет, справится авиация или нужно будет переключаться на собак.

Трудный день: аварии всех самолетов и новый успех после месяца неудач

7 апреля – решающий день. В Уэлене и Ванкареме устанавливается летная погода. Почти впервые за месяц, во всяком случае с 14 марта, совпадают два фактора: теперь есть и исправные самолеты, и подходящие условия. Множество людей и на побережье, и в лагере челюскинцев готовились к этому дню. Еще во время сидения в Уэлене Слепнев отбивает челюскинцам радиограмму, в которой указывает размеры площадки, минимально необходимые для посадки его самолета. Создание и поддержание аэродрома во льдах требуют от челюскинцев колоссальных усилий. Они вырубили в торосах поляну размерами 450 на 50 метров, по площади она была равна примерно трем футбольным полям. Для этого им пришлось переместить тысячи тонн и кубометров льда и снега, не имея никакого оборудования, кроме лопат, ломов и мускульной силы. Но мало было создать аэродром один раз – подвижный лед то разрывал его трещинами, то, наоборот, собирал в гармошку, поэтому лед приходилось постоянно скалывать, выравнивать, забивать разрывы, а после буранов чистить от снега – и все это силами нескольких десятков человек. Размеры, которые я привел выше, скорее всего, условные, все участники называют их совершенно произвольно. Ширина колеблется от 50 до 150 метров, длина тоже «пляшет». Возможно, размеры аэродрома были подвижны. Кроме того, на всякий случай были подготовлены и запасные аэродромы. Первый аэродром располагался в 5 км от жилого лагеря. Сделать ближе не позволяли условия. Для того чтобы отправить в полет Бабушкина, челюскинцам пришлось протащить самолет эти 5 км волоком, скалывая неровности.

Подготовка базы в Ванкареме тоже стоила огромного труда, только уже береговым полярникам, которых к тому же было гораздо меньше. Как я уже говорил, в Ванкарем на собаках завезли несколько тонн бензина, продовольствие, развернули радиостанцию. Первый летный день должен был показать, не напрасны ли эти усилия.

Большой американский самолет Слепнева обладал более высокой скоростью и грузоподъемностью, чем Р-5 Каманина и Молокова, и утром 7 апреля он стартовал из Уэлена первым. На борту, кроме пилота, были американский авиамеханик Уильям Левери и Анатолий Ляпидевский, возвращавшийся для ремонта своего АНТ-4. Моторную раму, за которой Ляпидевский приезжал в Уэлен, согласился доставить Молоков. Эта рама по габаритам не влезала ни в один самолет, ее примотали к Р-5 снизу.

Михаил Бабушкин (слева) и бортмеханик Георгий Валавин в Ванкареме

Схема операции по состоянию на 7 апреля