В тени сгоревшего кипариса

Откуда-то из кучи фанерного лома по танкам ударила пушка. Хорошо обученный расчет, стреляют быстро и точно, но броня «Матильды» немецкой «колотушке» не по зубам. Мэллоу вызывает артиллеристов, выдает целеуказание, и через несколько минут место, с которого стрелял наглый расчет, накрывают разрывы трехдюймовых мин. Вот только остались ли там немецкие артиллеристы? Скорее всего нет, легкая приземистая пушечка наверняка уже стоит на новой позиции.

Бой длится около часа, затем уцелевшие немцы отходят на север – там им удалось прорвать оборону австралийцев и закрепиться на верхушке одного из прибрежных холмов.

Мэллоу подходит к командиру полка:

– Нужно их выбить оттуда, сэр! Выделите мне пару рот пехоты, и к вечеру мы сбросим их в море!

– Похвальное рвение, капитан. Желание прославиться в вашем возрасте можно только приветствовать. Кажется, все это рядом: слава, награды. Вот только моих парней дома ждут семьи, а эти немецкие черти – отменные стрелки.

– Мы даем им время закрепиться, господин полковник!

– Никуда они не денутся, на этих долбаных скалах даже воды нет. Незачем без толку класть людей, мистер Мэллоу, к вечеру боши сдадутся сами. Впрочем, запретить вам атаковать я не могу, дерзайте, капитан.

– Без пехоты мои танки просто сожгут, сэр. Я буду вынужден подать рапорт о вашем решении по команде.

– Сколько угодно, капитан. Не сомневаюсь, генерал Фрейберг поймет меня, он тоже был при Галлиполи. Не смею вас задерживать, капитан Мэллоу.

* * *

Под окрики своего командира бойцы Алексея быстро – сказывается немалая сноровка, заканчивают исследовать трупы немецких парашютистов и грузовые мешки на предмет нужного и полезного в нелегкой фронтовой жизни. Пристраивают на снаряжении кобуры с трофейными пистолетами, тащат к машинам дырчатые тела немецких пулеметов, коробки с лентами, расталкивают в карманы и подсумки гранаты – новичков в батальоне нет, парни знают, что хватать в первую очередь. У очередного вскрытого мешка танцует Арапулос. Здоровяк крепко, будто любимую женщину, сжимает в объятиях немецкий батальонный миномет. В Греции Илларион командовал минометной батареей, последнюю уцелевшую трубу пришлось утопить перед эвакуацией. Замены на Крите не нашлось – пехоте до штата не хватает. Зато немцы позаботились. Арапулос собирает своих ветеранов, они дружно грузят найденное сокровище в кузов грузовика и бросаются на поиск остальных – минометы поодиночке не летают, где нашелся один, должны быть еще.

Времени мало, пришел приказ – срочно выдвинуться в район Ретимно. Там греки зажали толпу итальянских парашютистов, но макаронники успели захватить здания фабрики и наладить оборону. У командира третьей пехотной под командой всего шесть тысяч человек, если штурмовать – будут большие потери. Герой Химары генерал-майор Бакос решил, что с танками процесс пойдет быстрее.

– Проснулись! – Котовский сам не знает, чего в его мыслях больше, злости или облегчения. – Второй час бои по всему острову, первый приказ родили.

То, что приказ пришел от греческого командования, а не от отвечающего за оборону Крита новозеландца, тоже показатель. Похоже, в британском штабе еще не разобрались в обстановке.

– Спасибо! – Алексей принимает от бойца корявый и тяжелый МП, подсумок с магазинами, убеждается, что батальон к маршу готов и забирается в танк.

– Вперед!

Взвод танкеток уходит в головной дозор, за ним вытягивается колонна батальона. До места рукой подать, меньше, чем за три часа они будут на месте.

В окрестностях Ираклиона стрельба прекратилась, лишь в районе аэродрома все еще слышен треск пулеметных очередей и редкие хлесткие выстрелы танковых пушек.

Этот десант подкреплений не дождется.

Безоблачное небо над Критом залито солнцем. Лучше бы его затянули тучи. Господи, ну что тебе стоит – грозу, сильную, чтобы ливень, чтобы до темноты ревел ветер и половину небосклона закрывали ветвистые росчерки молний!

Не слышит. Ветер есть, и довольно сильный – мух сдувает. Жаль, что на немецкие пикировщики он не действует.

* * *

Рота Мэллоу потеряла в сегодняшнем налете четверть танков. Как ни вбивай в головы подчиненным, что спасти от пикировщика может только движение и постоянный маневр, все равно найдутся трусливые идиоты, которые бросят танки и забьются в вырытые пехотой щели. Две «Матильды» из восьми превратились в кучи искореженного металлолома. Остальные кружат по полю, командиры следят за воздухом через приоткрытые люки, командуют маневрами и молятся о том, чтобы у бошей быстрее закончились бомбы.

Откуда-то с востока примчались три «гладиатора» с греческими звездами на фюзеляжах, успели сжечь два «хеншеля», потом вмешались «мессершмитты». Два греческих биплана были сбиты сразу, третий несколько минут отчаянно вертелся, но его все-таки зажали и вогнали в берег совсем рядом с аэродро- мом.