В тени трона

Перед мысленным взором замелькали воспоминания об экаме матери. Его ослепительная улыбка, смех, звенящий, как падающие леденцы, как его лицо из безмятежного сделалось беспощадным в тот день, когда Апджа пытались похитить Пас… И тот случай, когда они с отцом нашли меня запертой в том туннеле… Вздрогнув, я прогнала воспоминания прочь.

– А Офа, а Тефиз? Ты говорил, что это она отправила за мной Портиса.

Мои экам и дви были женской семейной командой. Офу я воспринимала как мать, когда моя настоящая мать была слишком холодна и царственна, но больше всего была привязана к Тефиз. Мысль о том, что их могли казнить за мое бегство из дому, была почти невыносима.

– Официально их обеих отправили в отставку, ваше высочество, но платили им за слежку за вами после вашего побега. Они были в том же самолете, что и Вен…

Вновь навалилась скорбь.

– Значит, погибли, хотя и не по моей вине. Я не доверяю Биалу. Что ты знаешь о нем?

– Об этом – позже, ваше высочество. Вам нужно поспать. – Эммори направился к выходу, и Зин последовал за ним. – Я узнаю, что смогу, и мы обсудим это при свете дня.

Я вздохнула и попробовала нащупать шнуровку корсета на спине, направляясь в спальню.

– Вам помочь, ваше высочество?

– Ты предлагаешь свою помощь?

Я смотрела на его отражение в зеркале, изогнув бровь.

– Я вызову горничную.

– Не нужно… – Я замолчала под его взглядом и вздохнула. – Хотя – вызывай. Сама не понимаю, как ухитрилась все это надеть.

– Неудивительно, – ответил он, уходя.

Глава 8

Проснулась я только на следующее утро. Сквозь витражи в окнах моей спальни ярко светило солнце. Накануне усталость утащила меня в глубокий крепкий сон без сновидений, и теперь, со вкусом потянувшись, я обнаружила, что чувствую себя намного лучше вчерашнего.

Цветные пятна буйно плясали на белых простынях. Некоторое время я, лежа на спине, перебирала пальцами дрожащие зеленые и синие ромбы.

Они напоминали воду на Калпис VII, планете-курорте, где мы однажды остановились после удачного дела – первой большой удачи после нескольких месяцев с Хао и жестких испытаний, после которых По-Син признал нас своими. Неделю мы блаженствовали там, купаясь в теплом море и нежась на розовом песке.

Как раз тогда, плавая в волнах, Портис в первый раз признался мне в любви. До сих пор я болезненно четко помнила, как ласков он был в ту ночь, как его пальцы и губы ласкали меня, разжигая огонь внутри. Мы с самого начала так подходили друг другу, но теперь я понимала: это потому, что он точно знал, кто я такая.

– Как мне тебя, паршивца, не хватает… – прошептала я.

– Ваше императорское высочество, вы проснулись?

В дверь спальни заглянула моя новая горничная, Стася. Вокруг ангельского личика весело прыгали золотистые кудряшки.

– Входи, – ответила я, соскальзывая на пол с кровати под балдахином.

Настроение разом сменилось, но ни к чему было пугать девушку только за то, что она появилась не вовремя.

Под атласным деревянным полом скрывалась сложная система труб, подогревающих пол зимой и охлаждающих летом. Сейчас пол под босыми ногами оказался так тепл, что я не удержалась от вздоха.

Я давно отвыкла от такой скромной роскоши: по ледяным стальным палубам «Софии» босиком было не погулять.

Увидев меня обнаженной, Стася отвела взгляд. Я закатила глаза и отправилась в ванную. Там уже клубился пар, и запах лимона с мятой окончательно прогнал сон.

– Я принесла ваш завтрак, принцесса, а потом вас хочет видеть императрица-мать.

– Как великодушно с ее стороны, – проворчала я, наблюдая в зеркало, как Стася морщится. – Который час?

– Половина одиннадцатого, мэм.

Стася смотрела в пол, прижав руки к груди. Кожа ее – цвета сливок – едва не сияла на фоне темно-серой униформы.

– Стася, посмотрите на меня, – сказала я.

Она подняла голову. Поразительно – какие живые голубые глаза она прятала от меня накануне ночью – чистые, как хинийские сапфиры, и вдвое ярче.

– Сирота?

– Да, мэм.

Большинство дворцовых слуг не имели сахотра. Должность во дворце означала для них лучшую жизнь: в деловых кругах предпочитали нанимать членов семьи или людей, рекомендованных близкими друзьями. В Индране человек без семьи был никем и шансов изменить свою судьбу у него практически не было.

Я внесла это в перечень вещей, которые необходимо изменить, если мне придется отвечать здесь за что-нибудь.

«Хейл, ты не забыла, что только делаешь вид?»

– Меньше чем за три минуты я услышала три разных титула, – сказала я по возможности мягче. – «Ваше императорское высочество» – это чертовски громоздко, а на «принцессу» я могу забыть отозваться. Меня зовут Хейл.

– Ваше высочество, я не могу.

Я улыбнулась:

– Тогда давай пока остановимся на «мэм», ладно?

– Да, мэм.

– Хорошо. – Я махнула рукой в сторону выхода. – Компания мне не нужна. Ступай, развлекай моих телохранителей.