В тихом омуте

— Не надо, не надо, я же не помню.

— Ладно.

— Мне надо было выпить. Я ушел с работы.

— Но почему? Тебе же всегда нравилась твоя работа.

— Жены нет, дома нет, так пускай не будет и работы, чтобы начать все сначала.

— Детская логика. И как ты собираешься жить?

— Не знаю. Мне все равно.

— Как ты думаешь, примет Компания тебя обратно? Ты столько лет у них работал.

— Я туда не вернусь.

— Ты мог бы попросить перевести тебя в другой город.

— Жены нет, дома нет, работы нет.

— И друзей нет, если ты намерен играть в эту игру.

— Друзья! — Гарри выплюнул это слово, будто у него был гнилой привкус. Потом повернулся на живот, уткнулся в подушку и начал ругаться. И занимался этим довольно долго.

— Ты начинаешь повторяться, — сказал Тьюри наконец.

— Закрой свое поганое…

— Ладно, ладно, ладно.

— А как, черт побери, ты оказался здесь? Кто тебя просил?

— Телма. Я был у нее, когда позвонили из больницы.

— И что ты с ней делал? Или это нескромный вопрос? — Тьюри, побелев от злости, объяснил в самых исконных выражениях, чего он не делал с Телмой.

— Теперь тебе ясно или картинку нарисовать?

— Заткнись, черт тебя задери! Заткнись!

И тут, словно по сценарию, снова появилась мисс Хатчинс. На ее лице сияла профессиональная улыбка, которую она, уходя оставила у двери, а теперь снова надела, точно хирургический халат.

— Да что тут такое происходит? Вы хотите разбудить всю больницу? Как ваша голова?

Не ожидая ответа, она выдвинула из койки кронштейн для подноса с едой.

— Вот вам. Чудесная манная кашка. И чашечка шоколада с алтейкой — наша новая диетсестра помешана на алтейке, кладет ее во все на свете. И две таблеточки, чтобы у вас руки не дрожали.

Гарри бросил беглый взгляд на таблетки:

— Хлорпромазин.

— Откуда вы знаете?

— Неважно. Я не буду их принимать. Дайте мне мою одежду.

— Для чего?

— Мне надо уйти отсюда. Где моя одежда?

— Там, куда я ее поместила. Не поднимайте бучу, мистер Брим. В больнице, когда доктор говорит, что надо остаться, вы останетесь. Можете считать себя гостем и вести соответственно.

— Мне надо встретиться с женой. Это срочно.

— Послушайте, мистер Брим, если бы даже вам удалось выбраться отсюда, домой вы не попадете. Вы управляли машиной в пьяном виде и были виновником аварии. Вас увезут в тюрьму и там составят протокол. У конторки в приемной вас дожидается полицейский, чтобы снять с вас допрос. Здесь не отель «Ройял Йорк», но у нас все лучше, чем в камере местной тюряги.

— Залог. Я мог бы выйти под залог. Ральф, сколько у тебя с собой денег?

— С собой? Примерно доллар с четвертью, — ответил Тьюри. — В банке немного больше.

— Ладно, есть еще Билл Уинслоу или Джо Хепберн. Или же Эстер. Нет, Эстер трогать нельзя. Но Билл…

— Билл не сможет, — решительно прервала его мисс Хатчинс. — Во всяком случае, сегодня вечером. Теперь, если вы будете вести себя прилично, можете остаться здесь. Вам тепло и уютно, за вами ухаживают. Но если начнете откалывать номера, вас переведут в отделение для душевнобольных. А там есть койки, окруженные клеткой. Хотите провести ночь в клетке, как обезьяна в зоопарке, или будете пай-мальчиком, съедите манную кашку, примете таблетки и перестанете пререкаться?

Гарри обиженно посмотрел на мисс Хатчинс из-под бинтов:

— Как вы грубы.

— Неужели? — Улыбка сестры милосердия впервые стала искренней, Гарри рассмешил ее. — Что ж, я тут тридцать лет вожусь с пьяными. Наверно, это не идеальное общество, где можно научиться хорошим манерам. Думаю, вы сами поедите?

— Конечно, сам.

— Попробуйте.

Гарри попробовал. Взял ложку и запустил ее в кашу, но рука его так дрожала, что поднести ложку ко рту он не осмелился. Откинувшись на подушку, закрыл глаза.

— Я не голоден.

— Никто из вас не бывает голоден, — сухо сказала мисс Хатчинс. — Но протеин помогает унять дрожь. И таблетки должны помочь. Будете вы их принимать?

— Я… пожалуй, да.

Мисс Хатчинс подала ему таблетки в крошечном бумажном стаканчике, и Гарри проглотил их, не запивая, точно дегустатор.

— Ну вот, — сказала мисс Хатчинс. — Я пока унесу поднос, а попозже, когда вы немного отдохнете, попробуем, все же поесть.

— Хлорпромазин на меня не действует. Десятки раз пробовал.

— В самом деле?

Она взяла поднос и отпустила изголовье койки. Через несколько минут Гарри снова заснул, из раскрытого рта раздался мощный храп.

Тьюри вышел вслед за мисс Хатчинс в коридор.

— Нужно ли мне побыть с ним еще?

— О, в этом нет никакой надобности. Теперь с ним будет все в порядке. Сейчас около восьми, он может проспать всю ночь напролет.

— Надеюсь, так оно и будет, — сказал Тьюри, втайне желая, чтобы и он мог сделать то же самое: проспать всю ночь до завтрашнего полудня. К полудню многое уляжется. Гарри выйдет на свободу, а Эстер завершит первые сутки своего вдовства. Возможно, станут известны результаты вскрытия, и рассеется всякая неопределенность относительно смерти Рона. Тьюри подумал — сам этому удивившись — о том, составил ли Рон завещание, а если да, то упомянуты ли в нем он и остальные друзья. «А что я могу поделать? У меня в кармане доллар с четвертью».