В тишине твоих шагов

Широко распахнув глаза, я выдохнула и задрожала. Тело

сотрясали конвульсии.

Сергей почти полностью вышел из меня, наслаждаясь

увиденным, затем вошел резко и глубоко и тотчас кончил,

сжав мои плечи. Дернувшись, он упал на меня без сил. Его

лоб, покрытый капельками пота, скользнул по моей щеке,

оставив влажный след. Он перекатился, боясь раздавить

меня, и лег на спину рядом.

Я осторожно выдохнула, пытаясь прийти в себя. Донских

лежал, сомкнув глаза, и тяжело дышал.

Испытывая благодарность за доставленное удовольствие,

я дотянулась и погладила пальцами его руку. Мне захоте-

лось поцеловать его еще раз, но в голове промелькнула кар-

тинка, как мы идем, держась за руки по улице, и сразу стало

не по себе. Я хотела только секса и его получила. Не хоте-

лось разбивать ему сердце. И впредь нужно осмотрительнее

64

выбирать партнеров для разрядки: менее впечатлительных

и увлеченных.

Донских приоткрыл глаза, и его губы сложились в кри-

вую усмешку:

—  Теперь выгонишь меня?

На моих губах играла загадочная улыбка. Он повернул-

ся и погладил мои волосы, затем провел ладонью по влаж-

ному бедру.

—  Нет, — почти шепотом ответила я, — сейчас всё бы-

стренько повторим, потом я соберу твою одежду, суну тебе

в руки и скажу, что тебе пора. Возможно, провожу до двери.

Он притянул меня к себе, и я охотно ответила на его по-

целуи. Желание нарастало вновь, хотелось, чтобы он схва-

тил меня в охапку и отнес на кровать.

Я чувствовала себя дешевой шлюшкой, но совесть обеща-

ла проснуться только завтра.

9

Как приятно просыпаться утром после бурной ночи!

Жизнь прекрасна, птички поют, а ты красива, словно Ра-

пунцель, даже без косметики, даже в семь утра. И почему

это все не про меня?

Настенные часы показывали немногим более семи часов.

Сбросив одеяло, я встала и, шатаясь, побрела в ванную. Всё

тело болело, ужасно ныла голова. Раздеваясь, я заметила

себя в зеркале, бледную и с черными кругами под глазами.

Волосы сильно пушились и торчали в разные стороны. Губы

распухли и выглядели неестественно.

Крутанув барашек смесителя, я услышала скрип, кран

затрясся и, вскоре из него под напором вылетела струя хо-

лодной воды с оттенком ржавчины. Пришлось подождать,

пока она нагреется. Я залезла в ванну. Горячая вода подей-

ствовала на меня отрезвляюще.

Сев на колени, я направила струю себе прямо в лицо.

Мозг тихонько включался в работу всего тела, мышцы при-

ходили в тонус, но в висках еще неприятно пульсировало.

После душа я чувствовала себя значительно лучше. Окно

в комнате оставалось открытым всю ночь, поэтому дыша-

лось довольно легко. В помещении стоял аромат сирени

65

и свежести майского утра. Сняв телефон с зарядки, я поста-

вила чайник на огонь и принялась подбирать разбросанные

по всему ковру халат, кружевные трусы, тапочки. Выкинула

в мусор опустошенную бутыль из-под шампанского, засте-

лила постель.

Только включившись, телефон завибрировал как сумас-

шедший. Десятки сообщений, уведомлений о пропущенных

звонках множились с каждой секундой. Заварив кофе в чаш-

ке, я присела, чтобы ознакомиться с их содержимым.

Короткое слово «Офигеть» — это полуночное сообщение

от Кати. Видимо, реакция на визит Сергея. Очень в ее духе.

«Доброе утро, как дела» от Донских, от него же двенад-

цать пропущенных со вчерашнего дня. Отвечать я не стала.

Не было настроения, да и не хотелось давать напрасных на-

дежд. Пролистав дальше, обнаружила два звонка от мамы,

один с незнакомого номера, три с работы.

Придав волосам божеский вид с помощью мусса и рас-

чески, я удобно расположилась на стуле и набрала номер

Инессы Аркадьевны, моей начальницы.

— Александра, выходи на работу, ты нужна мне сроч-

но, — безапелляционным тоном сообщила она.

Инесса Аркадьевна, дочь хозяина фирмы, была слонопо-

добной женщиной лет сорока с бледной кожей и короткими

ногами. У нее был тяжелый, пробирающий взгляд властного

человека, холодный и пронизывающий тебя насквозь. При

разговоре всегда казалось, что она тебя знает, лучше тебя

самой. Никто никогда не видел ее улыбающейся. Все отча-

янно лебезили, пытаясь ей угодить, и никто не смел сказать

ей и слова наперекор.

Из трубки доносилось её тяжелое дыхание. Я даже пред-

ставила, как она нетерпеливо барабанит своими пухлыми

пальцами по столу.

— Доброе утро, — спокойно произнесла я, — Инесса

Аркадьевна, но у меня отпуск за свой счет. Семейные об-

стоятельства.

—  Я тебя жду, — буркнула она, — отменяй свой отпуск.

Работать некому, мы теряем время и деньги.

— Послушайте, — мне стало очень трудно сохранять

спокойствие, — я сейчас никак не могу выйти. Поищите мне

замену на время. Пожалуйста!

66

— Александра, нельзя же быть такой безответственной!

Мы все носимся по офису, отвечаем за тебя на звонки, сами

обслуживаем себя за обедом. Ужасно неприятно. Да и де-

лопроизводство стоит! На твоем столе уже гора бумаг, не-

кому даже напечатать приказы. От тебя ни слуху ни духу,

приходится еще искать, вызванивать с утра пораньше.

Глотнув обжигающе горячего кофе, я поморщилась

и вздохнула:

—  Инесса Аркадьевна, поймите, у меня обстоятельства…

—  Какие могут быть обстоятельства, здесь работать не-

кому!

— Вы меня простите, конечно, но по этой причине