В тисках голода. Блокада Ленинграда в документах германских спецслужб, НКВД и письмах ленинградцев

Мы исходим из того, что необходимо привлекать самые разнообразные источники для восстановления полной картины эволюции настроений в Ленинграде. Но одно представляется совершенно очевидным — без материалов УНКВД исследователям социальной истории, массовой психологии, а также системы политического контроля обойтись не удастся. Помимо сводок партийных органов разного уровня, это практически единственный источник, в котором регулярно отражались взгляды, суждения и эмоции практически всех слоев населения (за исключением, пожалуй, партийно-советской номенклатуры, которая до 1944-45 гг. пользовалась своеобразным «иммунитетом») в связи с важнейшими событиями общественно-политического и социального характера.

Информация чекистов была чрезвычайно важна для корректировки пропагандистских усилий, для выравнивания дисбаланса между ожиданиями ленинградцев и объективной реальностью. Не случайно, что из центрального аппарата НКВД в Большой дом регулярно поступали директивы с просьбой «срочно сообщить отклики интеллигенции, рабочих и колхозников в связи с «докладом тов. Сталина», «сообщением Совинформбюро», «заключением договора» и т. п. Таким образом, знание массовых настроений было важнейшей предпосылкой «мудрой», отвечающей чаяниям народа политики Сталина. Нередко именно с представлениями научной интеллигенции, откликающихся на те или иные события, вели скрытую полемику органы пропаганды и агитации.

Сводки о настроениях, подготовленные УНКВД, передавались для ознакомления руководству ОК и ГК ВКП(б), которое вносило коррективы в проводившуюся в городе агитационно-пропагандистскую работу. В этом смысле и Кремль, и Смольный были заинтересованы в максимально объективной информации о положении в городе и на фронте — для традиционного в мирное время лукавства о «всеобщей поддержке политики партии и правительства» в суровые дни войны просто не было места.

Что касается внешней критики документов УНКВД, необходимо отметить следующее. Все документы УНКВД, на которые мы ссылаемся, находятся на хранении в Архиве УФСБ РФ по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области. Приказы центрального аппарата НКВД и НКГБ представляют собой заверенные копии. Оригиналы и заверенные копии приказов, приказаний и спецсообщений Управления сгруппированы в дела, они отражают нормативную базу проведения агентурно-оперативной работы, взаимоотношения с партийными, советскими и военными органами в период войны по различным вопросам, а также собственно анализ настроений. Все документы отпечатаны на машинке, как правило, на бланке регионального управления и имеют свой номер. Исключения составляли телеграммы, переданные по «ВЧ» в наркомат внутренних дел. Они были отпечатаны на обычном листе белой бумаги формата А4 и в них помимо адресата указывались дата и точное время отправления, имя того, кто передал спецсообщение, а также имя и должность того, кто и когда принял спецсообщение. Записки о результатах обследования подлежавших выведению из строя важнейших предприятий, учреждений и объектов в случае вынужденной сдачи города хранятся как в форме оригинальных рукописных текстов, подписанных ответственными сотрудниками, а также в форме отпечатанных копий, заверенных В. Меркуловым или работниками Секретариата УНКВД.

На каждом серийном документе УНКВД указывалось число копий и имена всех, кому он был разослан. Сводки о настроениях составлялись в нескольких экземплярах для информирования Наркома внутренних дел (наркома госбезопасности), а также командующего фронтом и членов Военного Совета А. Жданова и А. Кузнецова. Докладные записки СПО направлялись руководителю секретно-политического отдела центрального аппарата НКВД. Первые экземпляры подписывались начальником Управления, а копия, передававшаяся в Секретариат УНКВД для последующего направления в архив, визировалась начальником Секретариата или его заместителем. На отдельных копиях спецсообщений, отпечатанных на бланках Управления НКВД, подписи должностных лиц отсутствуют. Некоторые документы о настроениях, подготовленные УНКВД, так и остались в архиве Управления. Об этом на первой странице каждого такого документа есть рукописная запись начальника Секретариата: «Документ отправлен не был, но ценен. Хранить. Цыганов».