В тисках провокации. Операция «Трест» и русская зарубежная печать

Брошюра Опперпута, писавшаяся в октябре — ноябре и вышедшая в декабре 1921 года, когда он все еще находился в тюрьме, в значительной мере представляла собой расширеннный и, так сказать, более живой вариант ранее данных на следствии и опубликованных в сентябре 1921 года в сборнике Советская Россия и Польша показаний. Насколько необходимым, однако, было обнародование личных впечатлений и свидетельств в дополнение к ранее выдвинутым официальным обвинениям по адресу Савинкова и польских властей? Ведь оно явно теряло значение, коль скоро цели, которые ставила перед собой нота Чичерина от 4 июля 1921 года, были, в сущности, достигнуты и деятельности савинковской организации в Речи Посполитой в ноябре 1921 года был положен коней. Одним из объяснений предпринятому изданию может быть возникшая в те дни угроза того, что чехословацкое правительство не только приютит в Праге выселенных лидеров савинковской организации (В. В. Савинков, Мягков, Уляницкий, Гнилорыбов, Рудин), но и обеспечит условия для перенесения деятельности НСЗРС на свою территорию. В этом свете предостережение о готовности Савинкова встать на путь индивидуального террора выглядело в брошюре вполне своевременным. Как известно, спустя несколько месяцев, в апреле 1922 года, была предотвращена попытка Савинкова и Эльвенгрена совершить в Берлине покушение на Чичерина и Бухарина.

Беспрецедентное на тот момент в хронике послереволюционной эмиграции событие — высылка большой группы политических деятелей под давлением Советского правительства — происходило под аккомпанемент резкого усиления антисавинковской кампании в зарубежной русской прессе. Так, в середине сентября — конце октября 1921 года в находившейся тогда под контролем П. Н. Милюкова берлинской газете Голос России была помещена серия статей[33], в которой давался обзор политической деятельности русских в Польше с конца 1920 по июль 1921 года, то есть до момента прибытия советских дипломатов. В ней анализировалась расстановка сил внутри Русского политического комитета, было охарактеризовано положение в частях интернированных русских солдат и описывалось создание и деятельность «Информационного бюро», занимавшегося разведкой на территории советской России и агитацией там среди населения. Именно на «Бюро» была возложена предварительная работа по организации «Союза Защиты Родины и Свободы» и формирование боевых отрядов для засылки на советскую территорию. В статье упоминалось проведение конспиративного съезда НСЗРС, но автор ее располагал только самыми общими, туманными сведениями об этом мероприятии. Тогда же в Берлине вышла брошюра одного из руководителей «зеленого» партизанского движения атамана Искры[34], присоединившегося было осенью 1920 года к отряду Булак-Балаховича, но вскоре порвавшего и с ним, и с Савинковым[35]. В составлении ее принимал непосредственное участие журналист А. П. Вольский (Гройним)[36], бывший, как и Искра, сотрудником газеты Варшавский Голос, выходившей с мая по сентябрь 1921 года и занявшей открыто просоветскую позицию[37]. Брошюра Опперпута выделялась на фоне этих антисавинковских публикаций тем, что останавливалась на самом последнем моменте деятельности Савинкова — создании Народного Союза Защиты Родины и Свободы с его грандиозными, амбициозными планами поднятия народного сопротивления на огромной части советской территории, и тем, что была написана одним из руководителей организации и авторов плана маштабного военного выступления.

Основную часть брошюры составляли личные воспоминания о НСЗРС — именуемом «вторым» для различения его с прежней организацией Савинкова (1918 г.) — и, в частности, о Западной областной организации, созданной самим автором. Существенным моментом является презрение Селянинова-Опперпута к «эмигрантщине» из-за неспособности «эмигрантов» руководить борьбой внутри России и их готовности принести русские интересы в жертву иностранным разведкам. В предисловии содержалось объяснение целей, подвигнувших автора на написание книжки: