В тисках провокации. Операция «Трест» и русская зарубежная печать

Представители этого треста, Опперпут и Якушев, специально ездили за границу, причем «говорили о необходимости террористической борьбы с большевиками, о необходимости поддерживать ее из-за границы». Вот откуда исходила сильная поддержка террористической пропаганды! Иначе говоря, в организации посылки «белых» в Россию наряду с вождистскими «руководителями» и с иностранными разведками играл роль еще третий и, вероятно, самый «руководящий» фактор: ГПУ. «Благодаря этим провокаторам ГПУ вело успешную борьбу с белыми, действующими в России. Когда было нужно, оно проваливало их работу и арестовывало кого ему было угодно». Если жертвы дела «пяти», брошенные в России, оказались одинокими, не найдя ни следа сочувствующей среды, то в других случаях «трест» готов был создавать даже и «среду». Если в одних случаях белые «активисты» перевозятся за границу для того, чтобы их убить, устроив «громкий» процесс, иллюстрирующий монархическую опасность, — то в некоторых других случаях завлеченного человека даже возвращают обратно — с целью сохранения связей и доверия. <…> По словам Бурцева, весь рассказанный Шульгиным в его книге переход границы в сопровождении «контрабандистов» с подробностями в духе Майн-Рида был организован провокаторами. Вся его поездка в Россию происходила под руководством «треста», устраивавшего «знатному гостю» специальные заседания «антисоветских революционеров», все участники которых, за исключением самого Шульгина, были чекистами. «Друзья» Шульгина даже будто бы «проредактировали» его записки и наконец добились от своего начальства разрешения на его благополучный «контрабандный» отъезд.

Эта поразительная проделка, жертвой которой стал в данном случае опытный политический деятель, — иллюстрирует ту опасность, которой подвергаются люди, пытающиеся из эмиграции «сделать революцию» в России: опасность стать игрушкой в руках врага и погибнуть бесцельной жертвой, не добившись ничего, кроме собственного разочарования[392].

Во вспыхнувшей полемике одним из самых щекотливых моментов оказалось беглое упоминание Бурцева об отказе некоей газеты вовремя напечатать статьи Шульгина, раскрывавшие роль ГПУ в организации его подпольной поездки в СССР. Шульгин вынужден был послать в Возрождение (из которого он, как и другие близкие к П. Б. Струве лица, ушел в конце августа 1927) следующее объяснение:

Милостивый Государь Господин редактор,

В номере «Возрождения» от 8-го октября я прочел нижеследующее: «Между прочим он (В. Л. Бурцев) говорит и о том, что вся поездка в Россию В. В. Шульгина была совершена при помощи агентов ГПУ и что даже книга его была проредактирована этими людьми. В. Бурцев утверждает, что впоследствии все это стало известно В. Шульгину и что он хотел писать об этом в какой-то газете, которая не согласилась поместить его рассказ. О какой газете говорит В. Бурцев — нам неизвестно».