В царствование императора Николая Павловича том 3

В 1840 году на Северном Кавказе и в Средней Азии русская армия ведет войну с местными племенами, которых подстрекают к нападению на границы империи британские советники. В конечном итоге Россия сумела в нашей истории замирить эти племена. Но это стоило нашему народу огромных жертв и больших материальных потерь. Как вы полагаете, стоит ли помочь предкам побыстрее закончить эти войны и обезопасить свои границы?

– Конечно, помочь предкам – святое дело, – воскликнул Бобров. – Я готов для этого снова вернуться в прошлое. Только, как мне кажется, британцы вряд ли в ближайшее время рискнут сунуться на Балтику. Они сейчас проводят «разбор полетов», опрашивая уцелевших моряков с потопленных нами фрегатов. И то, что им удастся узнать, вряд ли вдохновит на повторении подобной попытки. Боюсь, что англичане попытаются повторить то, что они проделали с отцом императора Николая I. Только вместо «апоплексического удара табакеркой в висок», может последовать выстрел снайпера или взрыв царской кареты.

– Я тоже думаю, что главные гадости для императора Николая еще впереди, – кивнул президент. – И об этом нам тоже следует подумать. Но сейчас речь идет о другом. Необходимо лишить воюющих на Кавказе горцев моральной и материальной поддержки. На Черноморском побережье тайком причалившие британские и турецкие корабли высаживают наемников, готовых сражаться с русскими, выгружают оружие и боеприпасы, прибывшие нелегально на территорию Российской империи английские военные советники и турецкие агитаторы разжигают пожар войны.

Скажите, Алексей Иванович, вам не хочется отправиться служить на Черное море? – неожиданно спросил он у старшего лейтенанта.

Бобров понял намек президента. Он усмехнулся, и в свою очередь, спросил своего собеседника,

– Если речь идет о командировке в прошлое, то да – я согласен. Технические вопросы, касаемые переброске боевых кораблей на Черное море и строительство там соответствующей инфраструктуры, как я понял, меня не будут касаться?

Президент кивнул, и Бобров продолжил,

– Владимир Владимирович, только для этого нужны корабли более крупные, чем мой патрульный катер. И артиллерия у него должна быть более солидная.

– Я посоветовался со специалистами, и они предложили мне использовать сторожевые корабли проекта 10410. Их еще называют «Светлячками». У нас на Черном море есть несколько таких кораблей, которые к тому же находятся в подчинении Пограничного управления Южного Федерального округа. Надо только выбрать подходящий сторожевик и тщательно отобрать для него команду. Возможно, что вам, Алексей Иванович, придется командовать не только им, но и несколькими другими боевыми кораблями, которые мы со временем направим к вам для усиления. Так что с сегодняшнего дня вы – капитан-лейтенант.

Бобров, которому все сказанное стало бальзамом на душу, встрепенулся и браво воскликнул: «Служу России!»

– Ну, вот и отлично, – с улыбкой сказал президент. – Главное, что вы должны помнить – это то, что служа России там, в XIX веке, вы будете служить и Российской Федерации. Я попрошу вас подумать о том – как вы видите свою новую службу на Черном море, и набросать план действий на самое ближайшее время. По всем вопросам вы можете обращаться ко мне или начальнику отдела, занимающегося взаимодействием с прошлым – подполковником Олегом Щукиным. А потом мы вам организуем ознакомительное путешествие в Петербург XIX века.

Все, товарищ капитан-лейтенант, можете быть свободны. Работы теперь у вас много, так что не теряйте время зря…

Возвращение «Одиссев»

Прибывший из дальнего плаванья «Богатырь» на Родине встретили без особый помпы. Однако, в Кронштадт, для того, чтобы приветствовать команду парохода-фрегата и поблагодарить ее за отличную службу, прибыл сам император Николай I. Вместе с ним в главную базу Балтийского флота отправились Шумилин-старший, Николай Сергеев, Адини, которая проводила теперь почти все свое свободное время со своим женихом, подполковник Щукин с дочерью Надеждой и майором Соколовым.

Сначала на горизонте показалось облачко черного дыма. «Богатырь» шел под парами, потому что дул встречный ветер, и добираться под парусами до родного причала было бы слишком долго. Немного погодя все увидели и сам пароходо-фрегат. Щукин посмотрел в свой 24-кратный бинокль, а потом протянул его императору. Николай долго разглядывал шлепающий плицами колес по воде «Богатырь», а потом, вернув бинокль Олегу, вздохнул.

– Жаль, что время этих красавцев скоро кончится, – сказал император. – У вас, наверное, уже не осталось парусных кораблей. – Я прекрасно все понимаю – прогресс, новая техника – но, с другой стороны, уж очень все они прекрасны.