В центре чужой Игры

— Не бойся, — успокаивающе погладил меня по плечу мальчик, — там просто подсветки нет, а защита на порядок выше. Так что, если у тебя нет пеплофобии, то полный порядок.

— Пеплофобии?

— Там любой предмет, пересекающий границу, моментально сгорит, и хайт тоже.

— А почему тогда и стены такими же не сделать? — поинтересовалась я.

— В целях безопасности для людей, ведь действие поля одинаковое с обеих сторон. Вдруг, кто спьяну натолкнётся и сгорит.

— Ух ты! — восхитился Умник. — Какой потрясный способ лечения алкогольной зависимости: раз и к рюмке больше ни прикоснёшься!

— Ни к чему другому тоже! — хихикнула я, укладываясь обратно. — Умник, ты обещал рассказать, где был!

— А я всегда своё слово держу — слушай.

Прихожу я, значит, домой ночью, пьяный, в помаде, рубаха расстегнута, галстук на спине, из-под брюк торчат женские трусы.

Жена открывает дверь и спрашивает:

— Что, думаешь домой пущу?

А я ей отвечаю:

— Отойди, дура! Я за гитарой!

— Что с тобой? — обеспокоенно склонился ко мне Сэм, видимо, решил, что это от приступа меня на ха-ха пробило. Пришлось пересказать, чтоб совсем дурой не прослыть.

— Ещё хочешь? Это я про местных анекдот сочинил!

— Давай! — воскликнула я.

А ведь, действительно, не так страшно становится.

Разговаривают Ретан с Яричем:

— Этой ночью я с хайтаррассом столкнулся, — говорит Ярич.

— И что? — спрашивает Ретан.

— Что, что! Узнал, откуда выделяется адреналин.

— А теперь спи! — велел Умник.

Сил уже не было, и я заснула, последнее, что помню, как Сэм закрывает меня одеялом.

Ильсан

— Ильсан! — девушка бросилась ко мне на грудь, под этим напором я не устоял и вместе с ней шлёпнулся на кровать. Сел, если кто не понял! Дальнейшее вспоминается как в страшном сне. На первой минуте рева я мужественно утешал Неор; на десятой — пытался вставить хоть слово; на шестнадцатой — мужественно терпел; на двадцатой первой — чуть не заплакал сам (и вовсе не от жалости к Неор!); на двадцать пятой — раздумывал, сколько надо времени, чтобы на моей рубашке не осталось сухих мест; на двадцать девятой — догадался, что в родне девушки водились итсы[36], так как отцепить девушку никак не получалось; на тридцатой первой — мысленно обругал убийцу последними словами за его ошибку (не мог девку от парня что ли отличить, гад!); на тридцать восьмой — понял, что ещё пара минут, и убийце можно больше не беспокоиться: одной Княжной и так станет меньше. Но тут на моё счастье вернулся Эйри. Парень, видимо, увидев в моих глазах бесконечную любовь к нему, на всякий случай отскочил в сторону, справедливо полагая, что я собираюсь вручить ему переходящий сопливый приз.

Усевшись на безопасном расстоянии, эльф (лучше я и мысленно его так звать буду, чтобы не сбиться и не проболтаться) пригрозил:

— Если не прекратишь реветь, отключу ил'яхзи, и эльфы не только поймут, что ты не их Княжна, но и увидят твоё опухшее от слёз личико!

Мама дорогая, как всё оказывается просто! Да, мне ещё учиться и учиться…

— Неор, — продолжил Эйри, — почему на Алейстале твое платье, а на тебе его костюм.

— Мы так играли, — девушка предприняла новую попытку зареветь, но Эйри был настороже.

— Иллюзию отключу! Или ты со мной говоришь, или со стражниками и Найвэном.

— Лучше с тобой. Ладно, я не буду реветь, — шмыгнула носом девчонка. — Но мы, действительно, просто играли: он как будто Княжна, а я охранник. Он так здорово меня изображал, мне даже немного стыдно стало. Потом улегся на мою кровать и заснул, устал, наверное. Я его будила-будила, но Алейсталь не проснулся. Тогда и я легла спать, а магический светильник отключать не стала, только слегка яркость уменьшила. Проснулась от шороха, по комнате кто-то ходил — какая-то тёмная фигура в плаще. Я испугалась, закрылась одеялом с головой. Когда этот ушёл через окно, я выглянула, увидела нож, закричала и попыталась убежать, но упала, — Неор снова всхлипнула и попыталась уткнуть свой нос в мою любимую рубашку.

Ух ты, я похоже телепортацию освоил! А как иначе можно объяснить моё почти мгновенное перемещение на подоконник?

— Сейчас стражники допрашивают остальных жильцов, но эльфы все спали и ничего не видели и не слышали. Жильцы с других этажей тоже спали, но не так крепко. И всё равно никто никакого мужчины в плаще не заметил.

— А нож чей? — спросил я.

— Нож с кухни. Следов никаких не нашли. Пока основная версия — это ограбление. Здесь в окрестностях есть банда.

— Молодцы, придумали, на кого убийство списать, — фыркнул я. — А туарру стражники как объясняют? Кстати, Неор, что-нибудь пропало?

— Нет, из моих вещей нет, а вещи Стальчика командир проверил, там тоже всё на месте.

— Да, я с Найвэном говорил, он хочет продолжить путь сразу, как закончатся допросы, что Княжна важнее, нельзя её отставлять в опасном месте.

— Что будет с телом Алейсталя? — спросил я.