В тупике бесконечности

Подобные мысли пугали и смешили одновременно. Лео понимал, что поддается слабости. Когда слабый человек видит вокруг себя тьму, то верит, что в ней прячутся чудовища. Сильный же знает, что тьма – это просто тьма. Поразмыслив логически, Лео признал, что Егор этого не делал. Во-первых, он бы не выдал себя, не стал бы показывать табличку. Брат всегда был умен и расчетлив, находил выход из таких лабиринтов, что голова кругом. Во-вторых, его скорбь и злость не выглядели поддельными, а даром лицедейства он никогда не обладал. О помутнении рассудка речи тоже быть не могло – ищеек тщательно проверяют и при малейшем отклонении списывают на гражданку.

Кто-то потряс Лео за плечо, оторвав от вязких размышлений.

— Простите, с вами все в порядке? — допытывался сидящий рядом мужчина. – Вы как-то побледнели. Может вызвать врача?

Лео грубо убрал его руку.

— Я в норме, – огрызнулся он и снова отвернулся к окну. Дернул же черт взять место в общем вагоне, а не в привычном персональном люксе. В такие моменты Лео превращался в жуткого мизантропа и вспоминал, почему жаждал добиться высокого положения.

Так он и сидел, глядя в окно поезда, пока приятный женский голос не объявил конечную. После трудной ночи Лео чувствовал себя так паршиво, что поленился идти на парковку за своим авто и взял такси. Серебристая «тесла» быстро домчала к площади с фонтаном и розовыми кустами, что красовались перед входом в «Центр ГЭК». Бестужев провел запястьем по сканеру, списав оплату, и вышел. Здание величественно возвышалось над жителями Эллады, сквозь купол проникал красноватый свет далекого солнца, окрашивая багрянцем фасад и крышу со створками моллюска. Лео вдруг показалось, что створки раковины – это хищная челюсть, перемазанная кровью, а вход со стеклянными дверями — ловушка. И он безотчетно идет прямо в лапы хищнику.

С этой мыслью он вошел в лабораторию, где уже кипела работа. Переступив порог, он чуть было не налетел на Сержа Нечаева.

— Опаздываешь, — заметил Серж и сунул Лео планшет с данными по «Прометею». — Пришли результаты с пробами на материке. Не зафиксировано никаких отклонений. Тау Кита f по-прежнему идеальный претендент для нашего нового дома.

— В прошлый раз были заметны отклонения в пробах почвы в квадранте одиннадцать-восемь-ноль к северу от второго маяка. Думаю, надо начать раскопки в этой местности.

Серж развел руками:

-- Уже.

Лео недоуменно заломил бровь:

– Что значит «уже»? Я не давал распоряжений.

– Тина распорядилась, у нее чуйка на такие вещи.

Ее имя Серж нарочито выделил и многозначительно кивнул, из чего Лео пришел к выводу, что сплетни об их отношениях уже вовсю гуляют по кабинетам «Центра».

Поняв, что обсуждать Тину Бестужев не намеревается, Нечаев продолжил:

– Экзоходы начали копать сегодня ночью в месте, где спектр-анализ выявил аномалию.

– Что-то нашли? – спросил Лео, бегло просматривая показатели и на ходу надевая белый лабораторный халат.

Серж пожал покатыми плечами. На удивление выглядел он довольно хилым, как для марсианина, и Лео всерьез беспокоился, нет ли у Нечаева проблем со здоровьем? В конце концов, кости могут и не выдержать, а вернуться на Землю для восстановления – это значит потерять время. Нечаев ничего терять не любил. Как и Лео. Пожалуй, они во многом похожи и могли бы стать приятелями. Друзей у Лео никогда не было, только знакомые, коллеги, партнеры и полезные люди, а порой хотелось общаться с кем-нибудь просто так, не ища выгоды.

– Мы как раз принимаем данные, пакет еще надо расшифровать, – сообщил Серж.

– Объем большой?

Нечаев загадочно улыбнулся:

– О-о-очень, – протянул со значением. – Там точно что-то есть, иначе бы расшифровали быстро. Работы будет много, зря ты отпустил Тихонова в отпуск.

– Не зря.

– Он же вроде бы еще не улетел? Советую отозвать, пока не поздно. Зашьемся ведь. На этом все, принимай смену.

Лео приложил палец к кругу сканера на планшете, Серж сунул его в карман и бодрой походкой пошел к выходу.

Работа всегда была для Лео спасением: можно спрятаться за сканерами, микроскопами и пробирками от любых проблем, даже от себя. Но сегодня все буквально валилось из рук, а голова была забита вязкими, будто смола, размышлениями. Внимание Лео приковала марсианская светящаяся табличка, стоящая на подставке за плотным стеклом, и он смотрел на нее с непонятным обожанием, страхом и жаждой во взгляде. Среди своих достоинств Лео всегда выделял амбиции и стремление к правде, поэтому твердо решил: он выяснит, что таит в себе артефакт, даже если это дорого ему обойдется. Ведь очевидно, что эта тайна приведет к убийце Иры.

Он вдруг осознал: если кто и сможет найти ее убийцу, то это Егор. Как бы скверно Лео к нему не относился, но профессиональные качества брата признавал. Егор – лучший в своем деле. Нужно все ему рассказать. О том, что видел в коммуникаторе Тины, о сообщении Иры и о табличке.

Мысли крутились всякие. И Лео пробовал их на вкус, как пробуют незнакомую жидкость, боясь, что там яд. Одна из таких «проб» оказалась ядовитой, но, тем не менее, он за нее ухватился.