В твоих руках не страшно

Мне остаётся только смириться. Как бы мне не было жаль, он тут полностью в своём праве. И за то, что Кахин увела меня таким образом, действительно мог её даже казнить. Надеюсь, с ней всё в порядке.

Мне безумно обидно, что я ничего больше не узнаю о своём наследии, об отце, его матери… Но раньше мне ведь даже имена их были неизвестны. Может, теперь я сама со временем смогу что-то разведать?

Опустив голову, запахиваю плотнее халат, лишь бы чем-то занять дрожащие руки. Чувствую на себе внимательный взгляд Аедана, и очень стараюсь не показывать, насколько расстроена. Незачем это.

Но провести демона мне не удаётся.

— Крольчонок, послушай… — начинает он, но больше ничего сказать не успевает.

В дверь кто-то деликатно стучит, перебивая его. Скрежетнув зубами, король сжимает раздражённо губы. Вздыхает гневно.

— Кто? — гаркает через всю комнату.

— Ваше величество, — в гостиную заглядывает его личный слуга Ойзин. — Там дэйр Мартан прибыл во дворец. Просит о встрече, говорит, что срочно. И князь опять спрашивал…

Глава 69

Если бы я не сидела, то наверняка бы упала. Мартан? Он же… С Танраггосом в Террвин поехал. И уже вернулся. Ещё и с какими-то срочными новостями.

О боги!

Может, узнал, что королева умерла ненастоящая? Может, Танраггос об этом узнал? Или ещё что-то страшное случилось?

— Скажи Мартану, что я приму его с докладом через… четверть часа, — бросив на меня внимательный взгляд, приказывает Ойзину Аедан. — А князю, что спасительница его сына уже пришла в себя, и ему сообщат, когда она сможет с ним встретиться.

— А её высочеству? Она спрашивала, когда сегодня можно прийти, — втянув голову в плечи и стараясь смотреть куда угодно, лишь бы не в мою сторону, уточняет слуга.

— А её высочеству… — король раздражённо вздыхает. — Скажи, что её дражайшая подруга к ней сегодня сама придёт. Когда посчитает нужным. А теперь оставь нас, наконец. И не беспокой больше, пока я не позову.

Ойзина как ветром сдувает. И Аедан всё своё внимание обращает на меня. Обводит пристальным взглядом. Подмечает и судорожно сжатые на салфетке пальцы, которые я не успеваю расслабить, и наверняка испуганный бледный вид.

— Может, ты хочешь мне что-то сказать перед тем, как я поговорю с Мартаном? — интересуется вкрадчиво.

Он знает. Вижу это по его глазам.

Может, не до конца уверен, но знает.

Я пытаюсь что-то произнести, как-то слепить ошмётки мыслей во что-то членораздельное, а получается только хватать ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег, и комкать эту проклятую салфетку дрожащими пальцами.

Что он сделает, когда убедится? Я ведь обманом попала сюда. В его королевство. В его дворец. В его жизнь. Стала… невестой.

Беглая жена Танраггоса. Какая из меня избранная? Я обманщица.

— Имя… вы спрашивали… моё имя Аминнариэль, — шепчу сипло, буквально выдавливая из себя каждый звук, чувствуя, как царапают они горло, а сознание накрывает неудержимой паникой. И никакого света и новообретённого равновесия не хватает, чтобы унять её.

— Угу. Красивое имя, — словно ничего необычного от меня не услышал, кивает демон. Поднимается из-за стола, протягивает мне руку. — Только длинное очень. Язык сломать можно. Для Верховной жрицы сойдёт. А вот наедине я бы предпочёл как-то покороче к тебе обращаться. Придумать самому, или скажешь, как тебе больше по душе?

Сбитая с толку и не веря до конца своим ушам, я даже не замечаю, как послушно вкладываю свою руку в его ладонь. А в следующий миг оказываюсь в его объятиях.

— И чего опять трясёшься, как крольчонок шуганный? — прижав меня к своей груди, интересуется демон. С улыбкой в интонациях. Целует макушку. — А говорила, что исцелилась. Тут ещё исцелять и исцелять. Долго, тщательно и с расстановкой. Так что с именем?

— Можете звать меня Миной. Вы не сердитесь? — чувствуя, как отпускают потихоньку сжавшие грудную клетку тиски, я неожиданно для самой себя набираюсь смелости обнять его в ответ. Просто обхватить руками. И прижаться к мужчине, набираясь от него сил. И тепла.

— Немного сержусь… Мина, — перекатывая моё имя на языке, произносит он. — Ты могла бы сказать мне раньше. Желательно тогда, когда у меня была возможность выпотрошить эту мразь сразу же, не откладывая в долгий ящик.

— Я не могла, — шмыгаю носом. — И боялась.

— Что тогда боялась, это понятно. А сейчас чего испугалась?

— Вашего гнева. Я же обманывала, — признаюсь неохотно.

— Это да. За это тебя обязательно нужно наказать, — хмыкает Аедан, заставляя меня снова насторожиться. — С этого момента тебе строго настрого запрещается… обращаться ко мне на «вы». Поняла меня? Услышу ещё раз, дам по попе.

И вот как он это делает? Вроде наказанием грозит, а меня снова улыбаться тянет. И тяжесть с души уходит. Невозможный просто мужчина.

— Так, ладно. Иди в спальню. Сейчас Мартан зайдёт. А ты тут вся такая уютная и неодетая. Не надо моего сильнейшего хаосита своим видом соблазнять, он мне ещё живым нужен. Подслушивать под дверью разрешаю. А потом расскажешь мне всё в подробностях о своём побеге. Я хочу знать, как ты это провернула.