В твою любовь. Рискуя всем (СИ)

Он бросил короткий взгляд на пустую постель подруги, затем перевёл его на меня, долго и пронзительно осматривая.

Неспешными, шаркающими шагами сократил расстояние, взобрался к моим вытянутым ногами и громадой рухнул на них, правда, чуть бережнее отнесясь к когда-то подстреленному бедру. Обняв их, он тут же положил голову на мой живот.

Я машинальным движением зарылась пальцами в отросшие пряди волос и принялась медленно перебирать их, вслушиваясь в мерное мужское дыхание.

Стрелки на его часах отбивали едва различимый ритм, минута за минутой, и мы молчали, наслаждаясь благодатной тишиной, так и застыв каждый в своём положении, не разрывая невероятно уютного соединения тел.

— Как ты? — мой голос прозвучал глухо и сипло, и я неожиданно для себя осознала, что никогда не спрашивала Эрика об этом прежде.

А ведь такой простой вопрос, казавшийся для наших отношений до всего этого слишком сложным.

Он сильнее стиснул мои бёдра бицепсами и повел несколько раз носом по ткани футболки в области пупка. Вновь уложив голову набок, Эрик бесцветно ответил:

— Я никогда не чувствовал себя настолько уставшим, Грейс…

Его слова отбились от сердца, вынуждая его заныть, настолько откровенно, неподдельно и горячо прозвучали. Это даже привело меня в лёгкое замешательство, но в то же время вновь обозначило то, о чём я когда-то и сама невольно задумывалась — мой лидер такой же обычный человек, уязвимый и живой, со своими эмоциями; сытый по горло многим, постоянно несущий ответственность за всех и пытающийся не дать жизни окончательно уложить его на лопатки.

Пустив на кончики пальцев бесконечную ласку, я с ещё бо́льшим усердием стала пропускать его волосы сквозь, закручивая их в замысловатые заломы и линии.

— Я понимаю. Я вижу, родной… — шёпотом вторила ему я.

На обнажённом участке крепкой шеи, которую не скрывал воротник одеяния, рябью прошлись мурашки.

— Скажи ещё. Что-нибудь, — бархатный голос Эрика тоже опустился до минимальной громкости, едва касаясь моего слуха.

Я заметила, как его веки еле-еле держались открытыми.

— Мой милый…

В этом разговоре на неразличимых звуках было что-то волшебное, сакральное, особенное — что-то такое, что хотелось навсегда сохранить в памяти.

Что-то, соединяющее нас между собой ещё сильнее. В сплетение, в узел, который невозможно разрубить ничем.

— М-м-м… — полусонно согласился Эрик, и я ощутила тяжесть его тёплого тела полностью, постепенно расслабляющееся от моих прикосновений. — Ещё…

— Любимый… муж…

Слоги опалили мои губы, и я сама застыла на мгновение, вслушиваясь в отголосок пока ещё непривычного обращения. Пальцы ненадолго остановились, но когда я встрепенулась и продолжила массировать кожу на мужском затылке, его обладатель в ответ напоследок с чувством сжал меня ещё раз и всё-таки уснул.

Наручные часы всё так же лениво отсчитывали время до неизбежного, обещая дар в виде последних часов относительного умиротворения, и, посмотрев на запястье моего мужчины снова, я тоже закрыла глаза и откинула голову назад, прошелестев:

— А я никогда не видела настолько волевых людей, как ты, Эрик…

И последовала за ним в царство Морфея, впервые ощущая настоящий покой. И если он покинет меня в непредсказуемом завтра, я всё равно была самым счастливым человеком, потому что испытала его сегодня.

***

Утро встретило нас затянутым тучами небом и повышенной влажностью в воздухе, в котором в том числе уже витало неясное напряжение.

Мы несколько раз перепроверили все вещи, оставив необходимую часть Крису и Лэну; загрузили дополнительные канистры с топливом, предоставленные Рейн; скрупулёзно подготовили оружие, словно действительно собирались на настоящую войну с многотысячной армией. Осечки не должно быть ни в чём, эта поездка реально решит всё — на кону поставлены наши жизни и свобода.

В самом конце, когда мы уже собирались расположиться в машинах по двое, — я с Эриком, а Ким с командиром, — привели Макса.

Точнее приволокли.

Выглядел он очень неважно, и я почти сразу отвела взгляд, не рассмотрев в деталях его раненную, безвольно тащившуюся за телом ногу. Подметила только опасно сверкнувший взгляд Эрика, сжавшего челюсть, когда нашему пленнику, сыпавшему проклятиями и угрозами, заткнули рот и погрузили на последний ряд сидений второго, не нашего, джипа.

Крис уже поочередно обнял и Уиллсона, и необычно молчаливую Ким, обещав ей сделать для Лэна всё, что потребуется, и подошёл ко мне.

У меня же не выдалось ни минутки со вчерашнего дня, чтобы поговорить с ней наедине, и я ощутила укол совести.

— Береги себя, Грейс, — мягко проговорил мой друг по инициации, раскрывая руки для объятия. — Надеюсь, скоро снова увидимся.

— Обязательно увидимся. Будь осторожен.

Затем пожав руку Эрику и похлопав его по плечу, Крис покинул нас, вернувшись к Лэну, которого нельзя было оставлять долго без присмотра, а мой лидер, проводив его задумчивым взглядом, обратился к Рейн:

— Спасибо тебе за всё. Без помощи мы бы так легко не справились.