В унисон

– Да, красивая девчонка… – с тихим сожалением негромко добавил Винс, но Колдер лишь качнул головой.

– Приказ есть приказ. Давай, поднимай!

Винс взял Амину на руки и пошёл следом за Колдером. Они направились по коридору в обратную сторону, но, не дойдя до выхода, свернули и, оставив за спиной несколько помещений, наконец, оказались в нужном. Внутри не было ничего – никаких камер. Только одна решётка в полу и лестница, брошенная неподалёку.

Колдер, потянув за большое кольцо в центре решётки, поднял её. Внутри зияла пустота холодного каменного мешка. Он подтянул лестницу ближе и, приставив край к отверстию, спустил её вниз. И прикрикнул на Винса: тот засмотрелся на девушку в своих руках. Услышав окрик, слуга вздохнул и начал осторожно спускаться, держа Амину. Добравшись до низа, он оставил её на каменном полу и поспешил выбраться обратно: внутри ему было очень не по себе!

Когда он вылез, Колдер закрыл за ним решётку, и они покинули подземелье, чтобы доложить господину, что приказ выполнен.

Прошло много часов перед тем, как Амина очнулась. И, открыв глаза, она совершенно не поняла, где находится! Впрочем, память её была в порядке, и она вспомнила всё, что предшествовало её нахождению здесь, где бы ни было это место: она побывала с Эмином в лесу, а потом провела звёздный ритуал, способный доказать Джальфару, что она не является реинкарнацией его давней погибшей возлюбленной.

«Почему же я здесь?», – подумала Амина, поднимаясь с пола. Вокруг было темно – ни одного окошка или какого просвета нигде не было, кроме отверстия вверху, намекающего на то, что где-то там неподалёку горит, возможно, чахлый факел. Было тихо и пусто, и лишь рядом, у одной из стен, очень негромко, монотонно журчала вода.

Амина снова присела на корточки. Она вспомнила и этот запах, и холод каменного пола под ногами, и это ощущение боли и страха, когда вокруг страдания… Это была темница – очевидно, она находилась в подземелье Джальфара. «Но почему?», – снова задала она себе вопрос, поёжившись, и, вспомнив резкую боль во время ритуала, осторожно тронула плечо. Оно болело уже не так сильно, но посмотреть, что там с ним, Амина сейчас, в такой темноте, не могла. «Нет, он не мог меня укусить, не мог… – снова с холодным страхом подумала она, вспомнив взгляд Эмина, когда они были в лесу. – Ни к чему просто!.. Наверное, это я ударилась где-то, там же в лесу, когда падала, засыпая».

– Падала, засыпая… – негромко вслух повторила она, помрачнев от мысли, что и это в тот раз было не в её власти – контролировать своё же состояние.

«Похоже, я доказала, что я – не Салли Мейн, – вдруг, не удержавшись, тоскливо усмехнулась Амина. – Джальфар, наконец, понял свою ошибку, понял… Но зачем кидать меня сюда? Мог бы отпустить». Она прилегла на каменный пол. «Мог бы… Но нет, он ведь вампир… Может, ему стало жаль убивать меня ради крови, и он решил вот так… В конце концов, он иногда говорил со мной, как человек, – будто ему не всё равно на человеческую жизнь…». Амина закрыла глаза и попыталась замолчать внутренний монолог. Но не получилось – мысли продолжали лезть, чесать мозг. Мысли и сожаление. «А как хорошо на просторе!.. – подумала она, и две хрустальные слезы медленно скатились из уголков её глаз. – Там можно дышать, чувствовать ветер… слышать солнце, которое льётся, льётся в ладошки, если подставить… и пить луну… небольшими глотками, по чуть-чуть… – она постепенно засыпала, замученная окружающим холодом, растоптанными надеждами, отчаянным будущим, которого больше не должно было быть. – Лунный свет и свет звёзд… ароматы лесной густоты… и кинжал… и маленькая девочка… как ночной цветок – во мгле ночей красавица… доживёт свой срок…», – прошептала она напоследок две строчки и, заснув, замерла.

Амину разбудил голод.

Приподнявшись на миг и поняв, что вокруг ничего не изменилось, – она всё также была в темнице, – она ещё больше осунулась: теперь ждать точно было нечего! За ней не придут, никто не спасёт её, Джальфар не передумал. Расстроенная, она опустила взгляд на пол и внезапно поняла, что рядом с ней лежит нечто – бумажный свёрток, сложенный не особо аккуратно. Она осторожно отвернула один краешек и, увидев содержимое, поторопилась раскрыть его полностью – внутри был кусок хлеба. Похоже, кто-то всё же сочувствовал тому, что она здесь. «Что ж, спасибо тебе, неизвестный друг…», – подумала Амина, и по лицу её покатились слёзы: обидно знать, что ты не только попал в беду и тебе никто не поможет, но и то, что, если кто-то тебе и сочувствует, он скроет эту свою слабость от других и даже от тебя самого. И ты никогда не узнаешь, был ли у тебя какой-то тайный друг на самом деле, или же нет!..