В водоворотах жизни

Фискертон, разумеется, мог и не подозревать, что она радуется той новости, что узнала о себе, а вовсе не полученному наследству. Ведь зная свою родословную, она могла принять предложение Кита. И могла теперь допустить их близость.

– Мисс Ингрэм, возможно, вы не осознаете всей ценности полученного вами наследства, – хмуро произнес Фискертон, явно недовольный ее легкомысленным поведением. – Обладать библиотекой его светлости – это большая ответственность, и вы станете богатой женщиной, если вздумаете продать коллекцию.

– Я вполне представляю, насколько будут взбудоражены члены Роксбургского клуба таким известием, но я не намереваюсь выставлять коллекцию на аукцион, – сказала Хироу. Она кивнула на Кита. – Мистер Марчант хотел обустроить свое поместье, так что эта библиотека достойно впишется в его интерьер.

Кит ничего не знал о предыдущем разговоре, но понял ее намек и кивнул, соглашаясь. Теперь растерялся Фискертон.

– Не сомневайтесь, мистер Фискертон. – И Хироу подтвердила свои слова широкой улыбкой. – Возможно, это вторжение произвело на вас неприятное впечатление, но уверяю вас, мистер Марчант – джентльмен.

Если Фискертон и продолжал сомневаться, он никак не выказал своего мнения и молчаливо согласился с присутствием Кита при дальнейшей процедуре. Предстояло просмотреть некоторые бумаги и заверить их подписью, кроме того, необходимо было выяснить обстоятельства пожара в поместье Рэйвен-Хилл. Но всем было известно о замкнутости и эксцентричности Рэйвена, к тому же были свидетельские показания слуг герцога Монтфорда и самой Хироу, присутствовавшей в доме его светлости, – так что особо добавить было нечего.

Они закончили со всеми бумагами только к ночи, и Фискертон, не желая выставлять их на холод в столь поздний час, предложил им устроиться на ночлег в домике, где раньше жила вдова, в роще неподалеку.

– Там сейчас нет прислуги, ее светлость умерла не так давно. Но я попрошу экономку подготовить комнаты и затопить камины, – сказал Фискертон, закончив приводить бумаги в порядок.

Конечно, Хироу хотелось подольше побыть в отцовском доме, но ввиду скорого прибытия наследника Фискертон желал избежать всякой неловкости. Хироу была слишком измотана, чтобы той же ночью пуститься в путь к дому Чарли, и не стала отказываться – она едва не засыпала на ходу и была готова преклонить голову где угодно.

Тем не менее Хироу была обескуражена необычной щедростью, что послала ей судьба. Домик вдовы оказался больше, чем усадьба Оукфилд, к тому же гораздо роскошнее. Пока прислуга растапливала камины, Хироу бродила по комнатам, проводя пальцем по пыльной поверхности золоченого письменного стола и спинке изящного стула.

Это был дом женщины, которая каким-то образом повлияла на ее судьбу, – и Хироу ощущала себя здесь несколько странно. Может, вдовствующая герцогиня и не устраивала ее в дом к Рэйвену, однако она, безусловно, позаботилась, чтобы герцог никогда не общался со своей дочерью. И эта женщина приходилась Хироу бабушкой. Эта мысль позабавила ее, но Хироу вспомнила о возможных бабушках с другой стороны и чуть не рассмеялась.

Поговаривают ведь, что и сам король не в себе. Что за проклятие? Но хорошо уже то, что ее не купили в лечебнице и она не состоит в родстве с Рэйвеном. Да, Хироу с трудом сносила его опекунство, но и другая судьба была бы не легче: что хорошего могла она ожидать в положении внебрачной дочери герцога?

На первый взгляд все устроилось лучше некуда – не об этом ли мечтает каждая сирота, разыскивающая родителей? Но, поразмыслив, Хироу поняла, что не стала бы гордиться клеймом незаконнорожденной, даже с самой достойной родословной. И где тогда она жила бы? Она все равно не смогла бы остаться в доме у кого-то из родителей, да и мать не признала бы ее – принцессам скандалы ни к чему.

Стал бы другой опекун обращаться с ней лучше, чем Рэйвен? Возможно. Но в каких кругах она вращалась бы? Искал бы кто-то ее расположения из-за ее знакомств и влиятельности? Только такой, как Кит, – добрый и порядочный, желающий ее не ради положения, имени или богатства, – мог претендовать на ее руку.

Внезапно ее богатые родители показались ей бедняками, единственной заботой которых было положение в обществе, а не любовь с ее правдой. Хироу взглянула на Кита, тихо разговаривавшего с экономкой, и подумала, что ее сельский джентльмен стоит, пожалуй, их всех, вместе взятых.

Почувствовав ее взгляд, Кит обернулся и просиял улыбкой, от которой в комнате сразу стало теплее. Да, в этом доме было холодно, во всех смыслах, подумала Хироу, кутаясь в плащ. Вся эта роскошь не заменит теплого радушия, дорогая мебель так же хрупка и бесполезна, как и надуманные коллекции Рэйвена.

– Вы замерзли, мисс, – сказала экономка. – Пойдемте, я провожу вас в вашу комнату, и вас тоже, сэр, а потом уйду. Если вам что-то понадобится, позвоните в колокольчик, я оставлю здесь внизу служанку на ночь.