В военном воздухе суровом

— Думаю, придется снимать головку блока. Клапана седьмого и четвертого цилиндров прогорели.

И пойдут после этого разговоры: "Опять наш профессор угадал; колдун — да и только…"

Вслед за Шумом шагают по сугробам старшие техники эскадрильи Калюжный и Лиманский. Оба — непревзойденные мастера по восстановлению аварийных самолетов и эвакуации их с мест вынужденной посадки.

Добрались наконец до деревни. На крыльце крайней избы долго громыхали окостеневшими на морозе сапогами, хлопали друг друга рукавицами, стряхивая забившийся во все складки мелкий сухой снег. Ввалились в жарко натопленную комнату вместе с клубом морозного пара и принесенным с собою запахом бензина.

Подполковник Гетьман (ему уже присвоили очередное звание) поздоровался с каждым за руку, усадил против себя на лавку, озабоченно посмотрел на сапоги техников.

— За ноги-то крепко хватает?

— Терпимо… — степенно ответил за всех Максим Иванович, приглаживая заскорузлой пятерней жидкие волосы на голове. — А мы побольше портянок навертываем, обувка у нас просторная, позволяет…

— С обувью, прямо вам скажу, беда, — вздохнул командир.- Хлопочем, но пока без толку. На складе валенок нет, а унты, говорят, техникам не положены. А то, что вы сутками на лютом морозе, в расчет не принимается. Вы уж там почаще в теплушку бегайте, портянки хорошенько сушите, чтоб не прихватило.

Не столько от огромной раскаленной печи, сколько от сочувственных слов командира у техников будто потеплело на душе. Что же он им дальше скажет? Ведь не затем вызвал, чтобы об обувке да о теплушке поговорить. А Гетьман уставился глазами в пол, пощипывает рыжеватую бровь. Задумался. Позади командира сидит инженер Митин, посматривает на своих техников темными понимающими глазами.

Гетьман вынул из кармана записную книжечку, с которой никогда не расставался, полистал.

— Вот какое дело… Самолетов у нас совсем мало осталось, да и не время сейчас отправляться в тыл для пополнения. Надо бы самим продержаться. Очень мы нужны сейчас пехоте. Наши Барвенково взяли, на Лозовую продвигаются… Мы вот с Митиным головы ломаем, как бы нам своими силами пополнить эскадрильи самолетами. А наша сила в этом деле — вы, технический состав. Вот и хотим послушать вашего совета.

Техники задумались. Первым заговорил Калюжный:

— Если так обстоят дела, то не следует отправлять в мастерскую "единицу" и "семерку". Сами восстановим не хуже, чем там, а главное — быстрее…

— Хорошо… — одобрительно протянул командир и, хотя с Митиным они уже заранее предусмотрели это, отметил в своей записной книжке галочкой номера самолетов 1 и 7.

Тут подал голос Лиманский:

— А что, если командировать в мастерские наших людей на подмогу? Может быть, еще и там удастся заполучить несколько машин?

— Из мастерских мы свои самолеты уже забрали, а от других полков нам сейчас не дадут, — пояснил Митин.

Настала очередь говорить Максиму Ивановичу Шуму. Он для порядка откашлялся в кулак и будто продолжил мысли товарищей:

— Самолеты есть и в степи, на вынужденной. Летчики звена связи сколько их видели… Лежат под сугробами. Так и останутся до весны, пока снег не сойдет. По бездорожью их теперь не вывезти, но можно попробовать восстановить на месте и лётом перегнать на аэродром. А чьи это самолеты — неважно. Для общего дела пойдут.

Предложение Шума посчитали дельным. Решили организовать поиск на нескольких У-2. Во второй кабине с летчиками должны были лететь наиболее опытные техники, чтобы на месте определить возможность восстановления штурмовиков.

Одели техников в теплые комбинезоны, обули в меховые унты. Снабдили консервами, хлебом, крупой и прочим. Митин выдал каждому сумку с комплектом инструмента да еще по фляге спирта для "сугрева".

У-2 на лыжах поднялись в воздух и разлетелись над заснеженными степями в разные стороны.

…Первый беспризорный самолет в тот же день был обнаружен Лиманским на окраине маленького населенного пункта Аксай. У-2 приземлился рядом с занесенным снегом штурмовиком. Раздобыли лопаты, откопали. Самолет стоял на шасси, внешних повреждений не оказалось. Даже кабина не "раскулачена" — все приборы на месте, за исключением, конечно, часов. Летчики их обычно не оставляют, а забирают с собой. Однако бензиновые и масляные баки оказались пустыми. А как мотор? Лиманский налег плечом на лопасть винта — она ни с места. Причина — обрыв шатуна.

У жителей узнали, что самолет стоит здесь с осени. "Летчик, — рассказывали они, — приземлился в степи, приволок сюда самолет на буксире за трактором. Масло и бензин отдал трактористу, а сам с парашютом ушел на железнодорожную станцию".

Лиманский написал депешу Митину: "Нужен мотор, подъемник, бензин и масло". Летчик Новосельцев отвез записку в полк и вскоре вернулся в Аксай. Не теряя времени, засветло полетели на поиски дальше.

На железнодорожной станции Себряково увидели в тупике платформы с тремя погруженными ИЛами. Техник тронул летчика за плечо, тот понимающе кивнул. Сделал круг, пошел на посадку. Разыскали начальника станции. Тот обрадовался соколам, как сынам родным.