В войнах

Виконтессу сейчас не узнать — сферы входят внутрь тела девушки сплошным потоком, непрерывно кружа вокруг. Глаза полностью залиты чёрно-красным цветом, то ли светятся, то ли и правда изменили расцветку. На коже начинают появляться багровые полосы, а одежда разваливается на куски, опадая на каменный пол. Вот оно делает шаг вперёд и остатки ткани окончательно слетает с тела, которое уже не совсем похоже на фигуру человеческой женщины.

— Раскрой их. И выживешь.

Слова звучат громко, но у меня впечатление, что каждый раз Айрин всё сложнее выталкивать их из себя. А вот Палач всё-таки реагирует на слова девушки.

— Хорошо! Только прошу тебя — остановись! Прекрати это!

Несколько секунд стоит тишина. Где-то около дальней стены возится Скэнс, у которого как мне кажется тоже переломаны конечности. Плюс, замечаю Канса — парень жив и сидит на полу с револьвером в руках. Струны у него похоже тоже не работают, а как-то иначе помочь Айрин он не может.

Снова слышится вопль Палача.

— Всё! Теперь ты можешь забрать их жизни, если хочешь! Но отпусти меня!

Вместо ответа виконтесса приближается к нему ещё на пару метров. Её тело плывёт в своих очертаниях — кожа как будто покрылась слоем угля, который рассекают багровые полосы. И она постоянно бугрится. А за спиной из портала продолжают выходить сферы, которых постепенно становится всё больше. Они уже сформировали вокруг Айрин настоящую стену, почти полностью закрыв её.

Глаз не улавливает движения — настолько быстро образуются багровые плети, захлёстывающие тело Айвендо.

— Вы все умрёте. До последнего. Все. Умрёте.

Шипящий голос Айрин прокатывается по залу, полностью заполняя помещение. А Палач дико орёт, извиваясь под потолком. Секунд десять он ещё сопротивляется. Потом разом наступает полная, оглушающая тишина. Нарушаемая только гудением воздуха из-за летающих в воздухе сфер. Опираясь на руки, кричу.

— Всё, ты достала его. И остальных. Сворачивай заклинание. Айрин! Ты слышишь меня?! Останови это! Не вздумай умирать!

Виконтесса поворачивает ко мне голову. Сферы на момент разлетаются и я вижу угольно-чёрное лицо, на котором сияют два багровых глаза. Потом слышится такой же шипящий голос.

— Прости. Контроль. Теряю.

Сука! В голос матерясь, ползу по полу, отталкиваясь целой ногой. Заклинание этого выродка всё ещё действует — я почти не чувствую боли в сломанной конечности. Но движусь слишком медленно — Айрин намного быстрее. Развернувшаяся девушка уверенно шагает к порталу, ведя за собой все висящие в воздухе сферы. Оказавшись прямо перед ним на момент останавливается. И делает шаг вперёд, исчезая в чёрной завесе.

Что-то кричу, отчаянно отталкиваясь руками и двигаясь вперёд. И вижу, как портал схлопывается. Забрав с собой виконтессу и всё, что летало возле неё. Эйкар, потом Айрин. Джойл. Сука! Глаза заволакивают слёзы и я исступлёно бью кулаком по камню. Почему я не подумал обо всё раньше? Зачем привёл всех в ловушку?

Не знаю, сколько проходит времени, но в какой-то момент меня поднимают чьи-то руки. А затем слышится и голос.

— Я попробую вылечить, но сразу скажу — практики у меня давно не было.

Пытаюсь взять в себя руки и успокоиться. Здесь ещё есть живые. И я им нужен. Наверное. Если кому-то вообще нужен император, ведущий своих людей на смерть.

Тряхнув головой, подавляю начинающийся приступ самоуничижения и протираю рукой глаза. В вертикальном положении меня удерживает Микка, которая хоть и покрыта кровью, но жива. А лечением занимается потрёпанный Кольд. Морщусь от боли в сломанной ноге, которая уже начинает ощущаться. Подгорный чертит на ней какие-то руны, используя подобие глефса, а я нахожу глазами Канса. Парень стоит в центре зала, переводя взгляд с трупа Эйкара на изувеченное тело Лэзлы. Потом смотрит на меня и с каменным лицом шагает вперёд.

Ожидаю, что приблизившись, он начнёт кричать или просто выпустит мне пулю в голову. Но вместо этого Тонфой выдавливает из себя несколько слов.

— Мы в Схердасе, Кирн. Тут Морна. И все остальные. Я хочу убить их.

На момент замолчав, добавляет.

— Лэзла мертва безвозвратно — кристалл разума уничтожен.

Глядя ему в глаза, слегка опускаю подбородок. Ногу уже окутывает волна тепла — процесс исцеления видимо запущен.

— Я тоже хочу убить их всех. И мы займёмся этим прямо сейчас.

Истерика и желание вышибить себе мозги сменяется другим желанием — пристрелить кого-то ещё. В первую очередь Морну. Потом командира пятого корпуса и Тохру. А дальше — всех, кто каким-то образом был к этому причастен. От того, чтобы немедленно пустить в ход осколок, превратив столицу в груду оплавленного камня, меня удерживают только остатки рассудка. Раз за разом напоминающие о наличии тут большого числа мирных жителей, которые ни в чём не виноваты и уже достаточно натерпелись в ходе этой войны.

Когда подгорный заканчивает, обвожу зал взглядом, пересчитывая уцелевших. Мы с Кансом, Кольд. Круацина и Микка. Скэнс, над ранами которого уже работает подгорный. Плюс Тадеш и один из призванных, чьего имени я не знаю. Глянув на Спашена, всё-таки решаю озвучить ему альтернативу.