В высоких широтах

Мы шли параллельно побережью северной части Шпицбергена, держа курс к Семи Островам. Отвесные стены могучих ледников в синих и зеленых изломах ослепительно горели в лучах низкого солнца. С высоты было хорошо видно, как тяжелый, в десятки миллионов тонн, огромный поток льда языком опускается к океану. Вначале это спокойный, ровный белый массив. Ближе к морю он покрыт узкими поперечными морщинками — трещинами, которые чем ниже, тем шире раскрываются, зияя черной, мрачной пустотой своих бездн; ниже это уже отдельные, с отвесными стенами ледяные скалы, которые дальше, сползая в океан, превращаются в величественные айсберги.

Рождение айсберга на Северо-Восточной Земле (Шпицберген).

Вот и сейчас около десятка «отелившихся» айсбергов медленно плывут против ветра, подчиняясь силе подводного течения, ломая на своем пути одиночные поля льда. Эта часть Шпицбергена называется Северо-Восточной Землей. Вот мыс Платен. Здесь в 1928 году, базируясь на ледоколе «Красин», совершал свои героические полеты летчик Борис Чухновский. Возвращаясь на ледокол после обнаружения на льду группы Мальмгрена, экипаж попал в туман и при посадке на лед поломал шасси. Семь суток сидели они в этой дикой местности, пока к ним не подошел «Красин» и не забрал их на борт вместе с самолетом.

Мы внимательно следили за льдом и проходящим невдалеке берегом. Строго соблюдая международное право, шли вне пределов трехмильной зоны. Видимость была отличной, но впереди чернела какая-то зловещая облачность. Она охватывала весь горизонт, уходя на юго-запад.

— Водяное небо. Там целое море чистой воды! — говорю я, показывая на облачность, отражающую темную поверхность открытой воды.

— Какой-то полярный Крым. Смотри, и температура воздуха поднялась до минус два градуса, — ответил Титлов.

Действительно, скалистые черные горы с ледниками между ними, масса хороших бухт, покрытых ровным припаем, годным для посадок самолетов, даже на колесах, так как ледовая поверхность вблизи земли была бесснежной, солнце и открытая вода, — все это так не вязалось с арктическим ландшафтом советского сектора. Но, несмотря на благоприятные условия для создания зимовок или авиабаз в хорошо защищенных бухтах с хорошими открытыми подходами к ним для морских кораблей, вокруг не было никаких признаков жизни человека. Не видно было даже астрономических пунктов, в таком изобилии разбросанных по нашему побережью.

Чистая вода, начавшаяся к востоку от Северо-Западного мыса, через 30 миль перешла в пяти-семибалльный лед двухлетнего возраста, битый и тертый, с включением айсбергов и одно-двухбалльного зимнего льда. Припай неширокой лентой опоясывал берег земли, ровный, почти без снежного покрова, зеленоватого цвета. Во впадинах и ущельях, было очень много снега. Очевидно, сильные ветры наметают его с ровных площадок.

После 15—18 минут полета над указанным ледяным массивом и припаем, опоясавшем Семь Островов, мы снизились до 50 метров и пошли под сплошной облачностью над пространством чистой воды, клубящейся туманом. Северо-западная граница этой воды была ограничена битым двухлетним осенним и зимним льдом от 5 до 10 баллов. На юг и юго-запад вода уходила за пределы видимости. Льды, встречающиеся в этой полынье, имеют гладкие, подтаявшие формы, напоминая июльские льды Карского моря. Вероятно, эту полынью образовала ветвь теплого атлантического течения, идущего вдоль западных берегов Шпицбергена.

От широты 80°45′ северной и долготы 20°00′ восточной мы легли на истинный курс 277°. Облачность кончилась. Чистая вода ушла на юго-запад. Под нами простирались десятибалльные двухлетние льды океана, огромные поля размером 5 на 7 миль, обломки полей, битый лед, очень торосистый, со следами свежих сжатий, обильно покрытый снежным покровом и небольшими разводьями. Уже с долготы 11° в двухлетнем массиве льда замечались отдельные льдины пака. Более мощный, со сглаженными ветрами и летним снеготаянием торосами, с холмистыми перекатами, он резко бросался в глаза среди остального льда.

На долготе 10° пак вытеснил все виды остального льда, переходя в десятибалльный. Это дикий хаос тяжелого льда. Гряды зеленовато-синих барьеров торосов испещряют его во всех направлениях.

Сжатие хорошо видно с самолета.

Вот огромное поле подернуто волнообразной поверхностью. По нему тонкой сетью разбегаются черные трещины, из которых на белоснежную поверхность хлынула зеленая вода, и высокая гряда торосов, извиваясь, как сказочный змей, ползет по его краям. Шум моторов глушит канонаду этой дикой силы, но нам кажется, что иногда доходит отдаленный гул разъяренной стихии.

Массив льда состоял из полей, обломков полей и крупнобитого льда. Изредка встречались айсберги. Обветренные, сглаженные, они пришли издалека, от берегов Северной Земли, Земли Франца-Иосифа, а может быть, и острова Генриетты. Во льду встречались разводья чистой воды размерами 2 на ½ мили. На краях льда виднелись морские зайцы, в воде — водоплавающие птицы.