В заповедной глуши

— В общем, ты будешь мне нужен вечером. До вечера ты свободен. Ходи, где хочешь, осматривайся. Всухомятку не ешь. Столовая в твоём блоке — дверь в конце коридора, там первая дверь налево. Карабин оставь в комнате, но пистолет можешь носить, если хочешь.

— У меня одежда мокрая, — признался Валька. — Я вчера прямо упал и всё.

— Ладно, — Михал Святославич покачал головой. — В душевой есть сушка. Разберёшься там? В принципе, я могу попросить — кто-нибудь подскочит и поможет.

— Да нет, не надо, — справился с собой Валька. — Разберусь.

— Ну — тогда до вечера, — кивнул Михал Святославич и с тем же мелодичным звоном исчез. Валька немедленно подскочил к нише. Но там не было ничего, кроме вделанного прямо в дно пульта управления. Пожав плечами, Валька отправился в душ.

Пока сушилась одежда, он заставил себя вычистить оружие и прибраться, а заодно осмотреть комнаты как следует. К компьютеру (его украшал логотип — чёрный прямоугольник, белая молния, алая надпись на её фоне:

Хиус-молния) была подключена странная приставка — пульт. Валька осторожно коснулся кнопки ВКЛ. Приставка мигнула и погасла снова. На небольшом экранчике появилась надпись:

ПЕЙЗАЖ / МУЗЫКА

Валька уверенно коснулся пальцами слова "пейзаж". Возникло меню — длинное, из нескольких сотен названий. Валька выбрал Соновый бор и коснулся возникшей надписи подтверждаю звук.

Торцовая стена исчезла. Вместо неё возникло объёмное изображение светлого медноствольного сосняка. Послышался сильный шум ветра в кронах, пение птиц…

С "музыкой" Валька экспериментировать не стал. Одевшись и перепоясавшись ремнём, он вышел в коридор и решительно направился к двери в его конце.

Теперь он мог прочесть, что написано на табличке:

ЦЕНТР

N 10

"МУРОМЕЦ"

Ниже кто-то вывел маркёром:

Прежде чем войти — подумай, чем ты можешь быть полезен внутри!

Валька не стал раздумывать.

За дверью оказался снова коридор — пошире и довольно шумный. Разнородные шумы, хотя и неопределимые, но отчётливые, доносились из-за раздвижных дверей. На стенах висели объявления, фотографии, записки и вообще всякая ерунда. Валька обратил внимание на объявление около первой правой двери:

Если кто-то думает, что пасту выдают за этим, то он ошибается.

Комната N 14 говорит вам всем своё громкое "фэ!!!".

Тут же было нацарапано:

Чёрт, неужели кто-то всё ещё чистит ею зубы?!

— и нарисован раздавленный тюбик.

Хмыкнув, Валька осторожно заглянул в дверь.

Перед ним был тамбур, за которым виднелся немаленький спортзал. Два десятка мальчишек разного возраста, от 5–6 до 15–16 лет — в свободных рубахах, штанах и мягких сапогах попарно боксировали — в высоких рукавицах, не в перчатках. Между ними ходил высокий мужчина в такой же одежде, но без перчаток. Стены украшали ультра-русскославянские цветные плакаты, центральное место среди которых занимало изображение богатыря, ударом кулака отправляющего в нокаут омерзительного вида здоровяка в вычурных доспехах — носатого, чернявого, пейсастого. Витиеватая надпись гласила: "Бой Ильи Муромца с Жидовином". Звучала песня: