В заповедной глуши

Нет. Виновный всех бед России был найден — Белоруссия. Единственная постсоветская страна (включая и саму Эрэфию!), в которой ни единого дурного слова и ни единого мерзкого жеста не было сделано в сторону русских людей, русского языка, русской культуры. Единственная страна бывшего СССР, где сумели не только сохранить, но и развить социальное и экономическое наследие уничтоженной страны — и вовсе не за счёт мифических "русских вливаний", а просто за счёт разумного хозяйствования и обуздания инородческого ворья, так сладко жирующего в России…

Мальчишки — даже Валька — далеко не всё понимали в том, что говорилось с экрана. Но основное всё-таки понимали. Снова хотели рассорить тех, в ком текла одна кровь и у кого была одна память — чтобы Алька плюнула в лицо Витьке с криком: "Москаль!", а Валька отказался разговаривать с Михалом Святославичем, потому что он поляк. Кроме того, им было жутковато смотреть на лесника — тот сидел верхом на стуле и по-настоящему скрипел зубами, а когда упитанный боровок-диктор что-то проблекотал возмущённо о "палках в колёса российско-белорусского сотрудничества, которые упорно вставляет Лукашенко" — лесник вдруг отпустил такое тяжеленное, ядрёно-отборное матерное ругательство, что мальчишки подскочили изумлённо-испуганно.

— Извините, — сказал Михал Святославич. — Но просто сердце не выдерживает. Сердце… — он в самом деле потёр грудь и поморщился под встревоженными взглядами мальчишек. — Сто раз говорили Луке — плюнь на этот газ, перекрой его на хрен и переходи на альтернативку,[73] нехай буржуины от злости подохнут! Нет, всё обидеть боится, всё надеется на что-то… да и фантазии у Батьки не хватает… Он хороший предколхоза, а нам нужен фюрер…

— А кто говорил? — робко спросил Витька. — Вы?

— Ну, я… — лесник усмехнулся грустно. — Люди…

— Мне стыдно, что я русский, — тихо сказал Валька, всё это время хмуро смотревший на экран, отворачиваясь от телевизора. И тут же ойкнул и присел — Михал Святославич взял его за плечо, и пальцы лесника показались мальчишке стальными прутьями.