В завоеваниях рожденные

— По крайней мере два Стандартных дня, может быть, три тому назад, — он подвел ее к столу, она с трудом передвигалась, не имея сил отключиться от боли животного; эта боль может стать ее собственной. — Я подумал было, что это — сумасшествие, — сказал он ей как бы извиняясь. — Образец твоей крови я ввел в кровь этого зверька. Обмен веществ, мы называем его метаболизмом, у него осуществляется много быстрее, чем у тебя. Поэтому яд сработал до того, как…

Она легла на кушетку, на которую он указал, и закрыла глаза:

— Каковы шансы?

— Если яд еще только в крови, это хорошо, — он заколебался. — Если же он перешел в ткани, что могло уже произойти… Я не знаю. Пока не было подобного случая. Еще не удавалось заранее получать информацию о заражении.

— Мы будем первыми, — резко сказала она.

Его помощники несли ему инструменты. Он заказал их по ее совету, но никогда не пользовался и надеялся, что в них не будет нужды. Как смог бы он без радиоактивной установки обнаружить то дьявольское вещество? Или временные мутации? Тау был рад, что его собственный страх настолько заполнил Анжу, что она даже не пыталась разделить его.

Руки Тау с профессиональной ловкостью устанавливали аппаратуру. Обойдемся без анестезии — она может ускорить фатальный исход. В конце концов подопытное существо погибло, хотя яд еще не достиг внешней степени разложения.

— Тау?

— Да?

— Есть ли у тебя какие-либо предположения, когда яд должен подействовать? У меня есть подозрение.

Он кивнул помощнику, чтобы тот принес бумаги.

— Я не поручусь, что это точная цифра, Анжа.

— Я понимаю. Переведи, пожалуйста, в Браксианскую календарную систему.

Тау пересчитал:

— Десятое число, восьмой месяц.

— Хаша!

— Что такое?

— Так вот зачем им перемирие! Теперь я понимаю, зачем им эта ужасная комедия, эти переговоры. Тау, помоги мне. Я не знаю, кто сделал это. Время подобрано. Дай мне возможность прожить столько, чтобы успеть свести счеты!

— Я сделаю все, что смогу, — Тау взял один из фильтров.

Она прошептала что-то еще, но он не понял. Тау приложил руку к ее лбу, надеясь уловить ее мысль, но слова явно не предназначались для него, и она была уже вне телепатических контактов. И только одно расслышанное слово пульсировало у него в мозгу, пока он работал: «Двое»…

5.

Станция IV была типовым, малолюбопытным сооружением, вращающимся вокруг безымянного солнца в Зоне Войны. Теперь, когда корабли с обеих сторон начали прибывать сюда, ее преимущества становились очевидны: защитные поля были ориентированы как на ацийский, так и на браксианский частные коды; сооружения на спутнике являли собой смесь стилей двух разных культур, одна половина станции была ориентирована на служение интересам одной из межзвездных держав, другая, соответственно, — другой. Приблизительное равенство стилей сохранялось. Из всех станций подобного рода Станция IV была самой большой, и здесь без труда припарковались по семь военных кораблей с каждой стороны. Именно здесь должны были состояться переговоры.

— Какая трата топлива! — пробормотал Затар. — Шесть кораблей от каждой стороны явно лишние.

— А что мы будем делать, если договор не подпишут?

Он посмотрел на Уайрила в изумлении:

— Кеймири, договор не могут не подписать, если только мы сами не пойдем на это. Но я знаю, что ты имеешь в виду, — Затар вздохнул, повернулся к обзорному экрану. — Традиция есть традиция.

«Сентира» заняла свое место с браксианской стороны. Два десятка людей сошли с корабля, семеро из них — Кеймири. Остальные военные корабли были здесь для Образа, экипажи не будут принимать участие в переговорах. То же касалось и ацийских кораблей. Такова традиция.

Браксана прошли через коридоры браксианской половины. Здесь были комнаты отдыха для участников переговоров и для экипажей, ожидавших конца дипломатических поединков. До прибытия кораблей это место казалось заброшенной пустыней, теперь же здесь все служило людям.

Обеденные комнаты, декорированные в браксианском стиле, открыли свои двери, устройство которых автоматически реагировало на расовую принадлежность приближающегося. Потом шли другие комнаты — тоже богато украшенные: полированная мебель искусственного дерева, инкрустированная серебром и алдоузским белым хрусталем, шпалеры, прошитые золотыми нитями, заполняли пространство стен. Создавалось впечатление несколько старомодной, но основательной роскоши — все на высоком уровне в сочетании с современным компьютерным оборудованием — типичный стиль браксана.

Комнаты для отдыха — мягкие диваны, ванные, заполненные ароматизированной водой. Подобную роскошь редко видели офицеры не-браксана. Чего бы ни пожелал экипаж, уставший от военных боев, — станция была готова удовлетворить любое желание. Но мир все равно воспринимался как нечто неприятное, а мирные переговоры — вдвойне, невзирая на то, что здесь экипаж корабля мог понежиться в комфорте, который обеспечивали традиции браксана.