В зеркалах

— Они начали принимать самостоятельные решения. Могут запросто арестовать и поставить к стенке человека, стоящего выше них, потому что сочли отданный приказ не соответствующим их внутренним убеждениям. Не говоря уже о крови, которую они льют на улицах. Их невозможно обуздать. А их командиры уже наладили связь между собой. Это армия, которой плевать на отданные приказы — если они сочтут их противоречащими своим собственным представлениям о правильном, то либо откажутся выполнять, либо поставят к стене того, кто отдал команду. Теперь вы меня понимаете?

Микка задумчиво кивает, а к беседе подключается наш министр иностранных дел.

— То есть вы предлагаете капитулировать перед престолом? Правильно я вас понимаю?

Тот печально кривит губы, под настороженными взглядами своих «коллег» с Запада и поворачивается к Ллойсу.

— Мы готовы пустить на территорию провинций имперские войска и помочь им разобраться с противником. Но при условии амнистии для всех участников мятежа, включая руководителей. Они сохранят своё имущество, свободу и все права подданных империи. Если вы не согласны, то мы предпочтём рискнуть и попытаться решить вопрос самостоятельно.

Министр переплетает пальцы и бросив взгляд в мою сторону, излагает ответ.

— Думаю, мы не будем против такого подхода. Но с парой ограничений. Всем участникам мятежа будет запрещено занимать любые государственные должности. А если они возьмутся за старое, то при первом же нарушении, они будут арестованы. Независимо от тяжести проступка.

Теперь на какое-то время задумывается уже сам Ортон. Потом медленно тянет слова.

— На это моих полномочий хватит. Считайте, что мы согласны.

После этого наступает неловкая пауза — прибывшие республиканцы переглядываются между собой, обмениваясь презрительными гримасами. Соглашение с северянами однозначно надо обсуждать отдельно. Более того — нельзя отпускать представителей запада до момента, как мы всё закончим. Могу поспорить, они попытаются проинформировать солдат о грядущей операции. Уж больно недовольными выглядят.

Окинув Маллока и Марна взглядом, интересуюсь.

— Каково ваше предложение?

Те неуверенно переглядываются и Лэзр начинает говорить первым.

— Мы рассчитывали прийти к соглашению о перемирии и прояснить условия на которых вы согласитесь воссоединить расколотые территории.

Вопросительно поднимаю брови и его «напарник» подхватывает.

— Наше руководство предлагает прекратить боевые действия и прийти к соглашению. При условии, что вы будете согласны реформировать политическую систему империи.

Усмехнувшись, решаю уточнить.

— Каким образом?

Эта пара снова обменивается взглядами и Сантой Марн принимается рассказывать.

— Мы предлагаем сформировать новый управляющий орган, который будет действовать на постоянной основе. Выборный, формируемый из представителей провинций и вольных городов. Можно включить в него и аристократов, но ограничить их численность. Это новое, выборное собрание будет наделено полномочиями по назначению судей, обязательному одобрению всех законов и эдиктов императора, плюс само по себе будет являться высшим судебным органом империи. Вместо текущего формата, где высший суд вершат хёрдисы, либо император.

Глядя на него, обдумываю предложение. Реформа политической системы управления и так была неизбежна. Пережитые империей потрясения сломали старый уклад жизни. Да и влияние высшей аристократии сейчас сильно подорвано. Вернее, в текущем моменте, оно велико — за счёт их участия в войне и немалого числа подчинённых солдат. Но когда наступит мир, восстановить старую экономическую систему будет непросто. Да и незачем.

Но при всём этом, я планировал запускать процесс модернизации сам, как изменения свыше. А не под давлением республиканцев. И самостоятельно определять, как выстроить систему сдержек и противовесов, чтобы всё работало корректно, а дворянство не обратилось против престола. Договорённость с мятежниками на тех условиях, что они предлагают, многие сочтут предательством. Особенно аристократы, которые сейчас являются костяком формируемой армии. Тем более, сделка с северянами очень сильно ослабляет позиции второго республиканского анклава. Сами по себе они точно не смогут выстоять против империи. И прекрасно это понимают — не зря лица у обоих посланников такие озадаченные.

— Мне это не кажется хорошей идеей. Безусловно, после окончания военных действий, какие-то изменения произойдут. Но это точно не будет делаться под давлением тех, кто с оружием в руках выступил против престола.

Сделав короткую паузу, продолжаю.

— Могу предложить вам те же условия, что и северным провинциям. Сложите оружие и получите амнистию. С точно такими же ограничениями.

Какое-то время оба «западника» мрачно молчат. Потом Маллок озвучивает ответ.

— Не думаю, что наше командование пойдёт на такое. Мы рассчитывали прийти к формату договора, который всех устроит. И само собой, многие из нас желают принять участие в выборах и активно работать на благо страны.

Качнув головой, выдаю вердикт.