В зеркале голубого Дуная

Однако не только рыцари-разбойники затрудняли плавание по Дунаю. Не менее опасными были стремнины в местах, где великая река прорывается через тесные берега. Наиболее страшными считались Венгерские Ворота, Вишеградский проход, Железные Ворота. Теперь торговым судам, плывущим по Дунаю, помогают преодолевать стремнины специальные мощные буксиры. По Дунаю проходят сотни судов с углем и рудой, с лесом и хлебом, с машинами и ранними овощами. В целях наилучшего использования Дуная для торговли и пассажирского движения, придунайские страны выработали специальную конвенцию.

Дунай не только торговая и пассажирская магистраль. Огромное значение имеет он и как могучий источник энергии. Совет экономической взаимопомощи планирует комплексное использование гидроресурсов Дуная, которые исчисляются десятками миллиардов киловатт-часов в год. Австрия на своей территории также планирует построить целый каскад гидроэлектростанций. Две ГЭС уже построены и дают электроэнергию — Иббс-Персенбойг и Иохенштайн.

В полдень наш пароход подошел к городку Мельку, бывшему в X–XII веках резиденцией Бабенбергов. Городок знаменит своим Штифтом — прекрасным монастырским зданием, построенным Якобом Прандтауэром. По расположению и изяществу форм Штифт считается лучшим образцом австрийского барокко. Белоснежное здание, имеющее длину фасада 362 метра, стоит на скале и видно далеко окрест. В нем находится большая коллекция картин и огромная библиотека старых книг, насчитывающая семьсот тысяч томов. В библиотеке имеется около двух тысяч письменных документов IX века.

В зеркало голубого Дуная смотрится не только прошлое Австрии.

Еще издали мы увидели на воде отблески красного зарева могучих домен и почувствовали тяжкое дымное дыхание города металлургов — Линца.

Столица Верхней Австрии — индустриальный Линц, третий город страны по числу жителей, город с преобладающим заводским рабочим населением.

До второй мировой войны Линц был тихим провинциальным городом с несколькими слаборазвитыми отраслями местной промышленности. Он играл заметную роль только как перекресток двух транспортных линий — водной по Дунаю и железнодорожной из Чехословакии на юг в Италию. Быстрое развитие Линца началось в период войны, когда гитлеровские оккупанты для военных целей построили там металлургический комбинат «Герман Геринг», химический комбинат «И. Г. Фарбениндустри», а также некоторые другие заводы. Сырьевой базой для этих военных предприятий послужили местные залежи бурого угля, привозимая из Штирии железная руда, богатые гидроресурсы Дуная, Инна и Энса.

По Государственному договору все бывшие предприятия немецких оккупантов перешли в собственность Австрийской Республики. В Линце был создан могучий металлургический комбинат ФЕСТ — Объединенные железоделательные и сталелитейные заводы Австрии[170]. Он является самым крупным национализированным предприятием страны, дающим более половины продукции чугуна, стали и проката.

В послевоенное время заводы ФЕСТ окрепли за счет зарубежных заказов, среди которых немаловажное значение имели советские заказы. Вместе с заводами рос и город. Население Линца составляет теперь почти двести тысяч человек. Быстро меняется облик города — растут новые дома, расширяются дороги, совсем иной стала дунайская пристань Линца — здесь теперь можно видеть суда всех придунайских стран. Некоторые из них и построены здесь — на линцской судоверфи.

Когда наш пароход стал подходить к пристани, я перешел на другой борт и тут снова увидел кельнера Макса с дочками-близнецами. Девочки сидели рядом на скамейке, накинув на плечи отцовский плащ — к вечеру на реке стало прохладно, а Макс о чем-то спорил с тучным стариком в клетчатом костюме эстергази. Судя по тому, что мне удалось услышать, старик был туристом из Западной Германии.

— Тем не менее нужно уважать права на собственность, — говорил немец назидательным тоном. — В сталелитейные заводы Линца вложены немецкие деньги. Поэтому по закону эти заводы следует вернуть немцам.

— По закону? — Макс криво усмехнулся. — Почему же вы не вспомнили про закон, когда после аншлюсса увезли в Берлин всю австрийскую казну?

— Это совсем другое дело, — невозмутимо ответил немец. — За это несет ответственность Гитлер.

— Интересно вы рассуждаете! — воскликнул с нескрываемым сарказмом Макс. — Пока Гитлеру удавалось грабить другие народы, вы считали положение нормальным. Вы строили на чужие денежки такие вот заводы, как «Герман Геринг». А теперь, когда нужно расплачиваться, то вы киваете на покойника, а сами меж тем собираетесь удержать за собой награбленное. Интересно получается! Только ничего у вас на этот раз не выйдет. ФЕСТ — наши заводы и всегда будут австрийскими. Мы их не отдадим.

— С вами невозможно спорить. Я рассуждаю по-деловому, как коммерсант, а вы оперируете коммунистическими лозунгами.

— Что ж, если это называется коммунистическими лозунгами, тогда в Австрии семь миллионов коммунистов. Честь имею!

Макс с насмешливой вежливостью приподнял шляпу.

Немец сердито поджал губы и не ответил.