В зеркале русских былин (СИ)

Его искрящиеся глаза будто подначивали меня спросить о других.

Но я не поддалась.

— Вы ведь ничего не делаете просто так…. Все эти подарки, внимание, преимущества перед другими. Чего Вы хотите?

— Тебя, — просто ответил Кащей, возвращая бокал на стол.

— Мне так захотелось, ты заинтересовала меня, — пожал он плечами, и не думая обличать свои мотивы в более приличную форму.

Вот только он сам сказал, что таких как я было множество, кто заинтересовал и какое-то время находился с ним рядом. А что потом?

— А, чтобы ты хотела? «Долго и счастливо?» Так это тебе к другому сказочному персонажу.

Как странно все здесь, в этом мире сказок. Со мной пока поразительно честными и откровенными были лишь Кащей и его дочь. А родные и близкие, те, что якобы добрые персонажи, постоянно врали и изворачивались.

— Знаешь почему? Потому что ты такая же. Ты одна из нас Василина. И чем раньше это поймешь, тем быстрее сможешь избавиться от глупых предрассудков и позволить себе жить полной жизнью.

Он мысли мои читает?

— Мне не нужно читать твои мысли, у тебя все на лице написано, — усмехнулся он, приближаясь и притягивая к себе за талию.

— Реши для себя, чего ты хочешь. Всю жизнь притворяться и быть с «добренькими», но утопать во лжи, или выбрать тех, кто будет честен с тобой.

Что ж, его рассуждения хоть и возмущали, но свой отклик нашли. Вот только даже если я и смирюсь со своей темной сущностью, уж точно не соглашусь на роль временной любовницы — игрушки, которую забросят в пыльный чулан, когда наиграются.

— Обязательно подумаю, на досуге, — улыбнулась, выскальзывая из его рук и открывая дверь.

— Помнится, Вы обещали десерт, господин директор.

Усмехнувшись, Кащей последовал за мной, взмахом руки закрывая за нами дверь.

А ведь мог попытаться добиться совсем иными способами. Более грязными и беспринципными. Впрочем, не стоит обольщаться. Быть может все еще впереди.

Глава 13

Разговор с Кащеем помог переосмыслить происходящее и по-другому взглянуть на отношения матери и Горыныча. Абстрагировавшись от своих чувств, принялась пристально наблюдать за ними.

Вот змей, не отвлекаясь от беседы с Кащеем, поправил упавшую накидку матери, а в следующий раз не позволил ей сесть у прохода, там ведь жуткий сквозняк.

А она в ответ лишь краснеет и не спешит отстраняться.

— Как ты? — неслышно приблизилась Елена, обнимая меня за плечи.

— Сложно сказать, — покачала головой, отворачиваясь от улыбающихся друг другу матери с Горынычем.

— Если хочешь, можно что-нибудь придумать, — не слишком охотно предложила подруга.

Я знала, что она хорошо относится к змею и все же готова поддержать меня.

— Нет, спасибо, пусть уж сами разбираются.

— Никогда не думала, что скажу это, но отец хорошо на тебя влияет. Что он сказал?

— Правду, — пожав плечами, кивнула на вопросительный взгляд Кащея, который предложил чашку чая.

Осторожно пригубив все еще горячий напиток, посмотрела на подругу.

— Я веду себя эгоистично, пытаясь помешать матери быть с тем, с кем она хочет. Мне пора отойти в сторону и постараться научиться жить одной.

— А вот этого не нужно, с чего это ты решила, что одна? А мы с отцом?

Я покраснела, поспешно прячась за чашкой.

— Лен, это не то, о чем ты подумала…

— Да уж знаю. Ты ж у меня та еще нерешительная скромница. Один Вершинин чего стоит, столько лет ходить вокруг да около и так и не признаться ему, — недовольно фыркнула подруга, припомнив мою первую школьную любовь.

В восьмом классе мне сильно навился мальчик на год старше. Он был звездой волейбольной команды школы и его всегда окружали толпы девчонок.

Я так и не смогла пересилить себя и сблизиться с ним.

— Ну, ты сравнила, — засмеялась в ответ.

Максим рядом с Кащеем — мальчишка — несмышленыш.

— А один сельдерей. Если тебя не подталкивать, так и будешь сомневаться.

Рассмеявшись, Ленка потянула меня к остальным, заметив, что на нас стали коситься.

— Как твои успехи на поприще сказителей? — повернулась ко мне бабуля.

Легкость и веселость, появившаяся благодаря Ленке, тут же испарились, уступая место недовольству.

— У меня нет дара сказителя. Я чувствую, что бесполезно трачу время, просиживая в их избе.

— Но, милая, ты ведь только начала обучение. Быть может позже, кода твои силы пробудятся… — неуверенно попыталась подбодрить меня мама.

— Нужно было раньше думать, — фыркнула бабуля.

— А теперь придется приложить усилия, коль уж столько лет прохлаждалась в городе.

С тихим звоном опустив чашку на блюдце, решительно посмотрела на родственницу.

— Вот как? Буду рада твоей помощи, бабушка!

Судя по всему, она такого не ожидала.

— Ты ведь истенная сказительница, почему бы не начать обучать младшее поколение? Думаю, директор не будет против, — бросила я быстрый взгляд на внимательно следившего за нашей беседой Кащея.

— К тому же, тебе самой, уверена, будет интересно. У одной из первокурсниц явно выраженный дар сказителя, а Настасьи Филипповне вряд ли хватит сил развить его.

— Да куда уж этой бездарности. Только и горазда, что пирожки печь, да книжки почитывать, — проворчала бабуля.

Сама того не зная, выбрала наилучший стимул. Наставница и бабушка не ладят?