В зеркале сатиры

Благодаря таким вот визитам, шатаниям по поселку и его окрестностям Жанку знало все галаховское население. Причем знало как совершенно безобидное существо. И вот вдруг такой случай. К Хлабудскому пришла курьерша из поселкового Совета и принесла какое-то очередное извещение о какой-то очередной неуплате. А когда курьерша, спустившись с крылечка, направилась по тропинке к калитке, Жанка догнала ее и вцепилась в пятку. То ли она заступилась за хозяина, которому носят такие обидные бумажки, то ли решила хоть раз в жизни проявить свою собачью натуру, но дело было истолковано серьезно: нападение на официальное лицо при исполнении служебных обязанностей.

Вызвали Хлабудского для объяснений в ЖСК.

— А я уже принял меры, — заявил он. — Посадил ее, негодницу, на хлеб и воду.

Члены правления скептически переглянулись: им было доподлинно известно, что других продуктов в рационе Жанки никогда и не значилось, если не считать эпизодических посещений местной закусочной.

Матвей Канюка сказал:

— Нет, так дело не пойдет, товарищ Хлабудский. Мы просим, чтобы ваша собака больше не шлялась за вами по поселку. А вообще мой совет такой: избавьтесь от нее. Не собака, а срамота!

На это Хлабудский ответил:

— Я художник и вижу мою собаку именно такой. Другой мне не надо.

Вот тут-то и разгорелся спор, имеет ли каждый член кооператива право подбирать собаку по собственному вкусу, или он должен считаться с общепринятыми нормами и принципами. Выяснились любопытные подробности.

Оказалось, что многие члены ЖСК крайне несведущи в вопросах служебного собаководства. Кто-то решил, что чем собака крупнее, массивнее, тем лучше, и приобрел сенбернара величиною с теленка. Но вскоре убедился, что сенбернар напоминает теленка не только габаритами, но и своим добродушнейшим нравом, ибо относится к разряду так называемых декоративных, то есть практически бесполезных собак. А другой, наоборот, увлекался малогабаритными топтерьерами шестисотграммового достоинства. Чтобы вор услышал лай такого коротышки, пришлось бы снабжать его микрофоном и усилителем.

Некоторые кооператоры, ценя в собаках красоту, обзаводились сеттерами, будто только что сошедшими с живописных картин, изображающих королевскую охоту.

По больше всего в поселке было пустобрехов, беспородных дворняжек, своим беспричинным надоедливым тявканьем отравлявших часы ночного отдыха галаховцев.

Короче говоря, в собаководческих делах кооператива царила полная неразбериха. И правление решило навести порядок. Договорились о таких мерах:

а) вступивший в кооператив обязан завести настоящую сторожевую собаку;

б) собака должна содержаться на крепкой привязи, предпочтительно на железной цепи;

в) во избежание беспородного смешивания подбор пар для вязок следует проводить по согласованию со специальным уполномоченным правления.

Поставив, таким образом, систему сторожевой охраны на строго научную основу, правление позаботилось и о том, чтобы можно было обзавестись самими сторожами. По предложению Канюки решили внедрять в поселке породу кавказских овчарок.

Ученые-кинологи дают высокую оценку этой пастушьей собаке, отмечая ее выносливость, неприхотливость и, что особенно важно, природную злобность, недоверчивость к посторонним. Матвей ученых трудов, конечно, не читал, но зато не раз видел степных овчарок в действии. Они отважно разгоняли волчьи стаи, а зазевавшихся не слишком увертливых серых разбойников рвали в клочья. Они не подпускали к овечьей отаре ни пешего, ни конного, если тот был чужаком. Они славились кристальной, как сама совесть, неподкупностью, их нельзя было улестить ни добреньким словом, ни жирным куском баранины.

Посланец кооператива съездил в не столь уж отдаленный Дагестан и привез собранных по горным аулам щенков. Климат Галаховки пришелся им по вкусу, они повзрослели, и теперь от одной пары ожидалось потомство. На него-то и рассчитывал Канюка, пообещав Корабельщику настоящего сторожа.

— Так что можешь, Мизандронцев, рассчитывать на щенка, — еще раз повторил председатель и распрощался.

Он спешил на почту отправить посылку. Непутевый Ромка нашелся. Оказалось, он укатил в Сталинград, околачивался там без дела, пробавляясь случайными заработками, а теперь вот устроился в ФЗУ при тракторном. И написал домой.

Обрадованная Агния Леонидовна слала сыну белье и одежду.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ,

об имущих и неимущих

Трудно сказать, на каком конкретном историческом отрезке времени произошло деление человечества на две четко обозначенные группы: а) имущих и б) неимущих. И стоит ли вообще забираться в далекие исторические дебри, чтобы провести более или менее точное социальное расслоение наиболее активной части членов ЖСК «Лето»? По-видимому, экскурс в очень далекое прошлое для этой цели нам не понадобится.