В зеркале сатиры

— Но вы же знаете, я не юрист, а философ. Уголовный кодекс совсем не моя специальность.

— И все-таки мне было бы важно услышать ваше мнение…

Диогенов на минуту задумался и огляделся вокруг. Вдруг его взгляд упал на дачную ограду. Как бывало не раз, наитие пришло к Теоретику само собой.

— Послушайте, Прозументщиков, идите-ка сюда, — каким-то глухим, незнакомым голосом произнес Диогенов. И повел Федора Федоровича к самому центру разбегающихся в разные стороны дачных дорожек.

Здесь он завязал глаза посетителя носовым платком, несколько раз покружил и, подтолкнув, напутствовал:

— Идите прямо по тропинке, пока не уткнетесь в забор. А коснувшись его, разведите руки в стороны и охватите штакетник руками. Может быть, вам и повезет.

Испуганный зловещим тоном Теоретика, Прозументщиков машинально повиновался. Наконец он застыл с распростертыми руками у забора.

— Готово? — спросил Диогенов.

— Готово! — ответил Прозументщиков.

Теоретик подошел и снял повязку.

— А теперь считайте!

— Что считать?

— Считайте, сколько штакетин вам удалось охватить?

— Восемь. Но одна сломана пополам.

— Вот и ваш приговор, — сказал Диогенов, демонически улыбаясь.

Забегая вперед, сообщим: через полгода состоялся суд над Федором Федоровичем, снабженцем фотокомбината, где была обнаружена крупная недостача фотоматериалов и массовые случаи подмены высших сортов фотобумаги низшими. Прозументщикову дали семь с половиной лет тюрьмы.

Конечно, Теоретик не мог знать этого финала, но предсказание его оказалось точным. И оно помогло Федору Федоровичу мужественно встретить ожидающие его суровые испытания…

…И вот новый посетитель. Что ему надо?

Избежать этой встречи оказалось невозможно. Извещение, полученное с очередной порцией мяса, недвусмысленно призывало явиться на свидание с Матвеем. И когда Диогенов приблизился к засиженному мухами прилавку мясного магазинчика, последовало категорическое указание:

— Этого человека, Кай Юрьевич, обязательно примите. Страдалец он.

Посетитель явился в тот же день поздно вечером. Вошел он робко, растерянно оглядываясь по сторонам, и сказал:

— Шок.

— У кого шок?

— У меня, — покорно ответил посетитель. — Достался по наследству от родителей, дай бог им доброй памяти.

— Чего же вы хотите, товарищ Шок? — спросил Диогенов.

— Хочу с вами посоветоваться. Попал в затруднительное положение.

Теоретик скептически оглядел тщедушную фигурку посетителя с еле державшимися на крохотном, пуговкой, носике пенсне и решил, что он занимается мелким мошенничеством. Но на этот раз интуиция Теоретика подвела его.

— Чем вы занимаетесь? — спросил он и услышал неожиданный ответ:

— Моя специальность — контейнеры.

— То есть?

— Видите ли, — сказал человечек, поправив пенсне, — контейнерные перевозки занимают все большее место на железнодорожном транспорте. Признано, что перевозить грузы хорошо упакованными в контейнерах гораздо удобнее, чем на открытых платформах или в вагонах. Контейнерная служба стала одной из важнейших на наших стальных магистралях…

Но Диогенов, являющийся непревзойденным мастером отвлеченных дидактических рассуждений, не терпел этого у других. И потому довольно грубо прервал:

— Говорите короче. Что вы делаете с контейнерами?

— Мы их заменяем. Пока товарный состав стоит на путях, мы снимаем контейнеры с платформ и заменяем их другими. Наши контейнеры загружаются щебнем и булыжником, а те, которые следуют с поездом, чем придется.

— И попадаются ценные грузы?

— Попадались, — уточнил посетитель. — Например, мебель, холодильники, газовые плиты и прочая домашняя утварь. Но сейчас положение резко изменилось. С тех пор как отменена ведомственная охрана товарных составов, все чаще происходят досадные казусы.

— Какие именно?

— Ну, например, мы ожидаем в контейнере ижевские мотоциклы, а получаем тот же щебень и те же булыжники. Нас забивает конкуренция. К Галаховке контейнеры прибывают основательно обработанными. И потом во всем этом деле есть большая доля риска. Мы имели несколько случаев тяжелого травматизма.

Диогенов теперь припомнил Шока, он видел его на учредительном собрании. Тогда Теоретик и подумать не мог, что этот тщедушный человечек занимается столь опасным промыслом.

— Мне кажется, такая работа вообще не для вас. Это же чистая уголовщина! А вы интеллигентный человек, уважаемый Шок. Где вы учились?

— В коммерческом училище, с вашего позволения. Но был изгнан оттуда за некрасивые поступки.

— Это ничего, необходимый запас знаний у вас, надеюсь, сохранился. Вы знакомы с публичной библиотекой — главным книгохранилищем страны?

— Приходилось бывать. Только не в ней, а под ней. Там станция метро, где пересаживаются с одной линии на другую.

— Теперь вам нужно выбраться из-под земли и стать постоянным посетителем библиотеки. В читальном зале вы заведете себе постоянный абонемент.

— И чем же я буду заниматься?

— Похоронным делом.

— Хорошо, — покорно согласился посетитель. — По моим годам вполне приличное занятие.