В жизни и спорте

Это было очень досадно, но я не особенно сокрушался: в конце концов эта

неожиданная травма не могла серьёзно повлиять на мой организм, который настроился на

самые высокие результаты. Необходимо было убедить себя в этом, набраться терпения и

выжидать.

Через год, готовясь к первенству мира в Париже, я поднял в сумме 455 кг и

почувствовал, что могу сделать больше. Наверное, так всегда бывает перед концом. Вдруг

чувствуешь необыкновенный прилив сил. А потом всё обрывается...

Снова травма ноги, в том же самом месте. Я попал в трудное положение: оставалось

мало времени, да и настроение было уже не то.

Я ехал в Париж на верное поражение.

Во дворце Шайо нам не повезло. Чемпионат мира 1950 года памятен стечением

печальных для нас обстоятельств. "Сюрпризы" начались ещё в Москве. Не поехали Иван

Удодов и Григорий Новак — наша основная надежда. Вместо Новака выступал Аркадий

Воробьёв — тогда он ещё только начинал. В дороге решили: Удодова заменит Рафаэль

Чимишкян. Неожиданно заболел Юрий Дуганов. Вместо него поехал Владимир

Пушкарёв.

Итак, основные наши козыри выбыли из игры. Чимишкян заменит Удодова... А

знаете ли вы, что это такое? Это означает, что ему нужно сбросить 5 кг, чтобы перейти в

легчайший вес. В полулёгком у него прекрасные результаты. А тут его противник —

грозный Махмуд Намдью.

Намдью держался очень самоуверенно. Впоследствии Чимишкян принёс много

побед советскому спорту. Но то его выступление было самым героическим, хотя он и

проиграл иранцу.

В полулёгком весе победил Фаяд — 327,5 кг. Лопатин стал вторым.

Интересным обещал быть поединок Владимира Светилко и египтянина Хамуды,

которые должны были выступать в лёгком весе. У Светилко был отличный результат —

360 кг.

Случилось так, что они слишком рьяно выслеживали друг друга, и пропустили

вперёд американца Питмэна.

На помосте Туни. За его плечами победы и только победы. Перед чемпионатом

Туни пробовал свои силы в полутяжёлом весе. Его сумма была внушительна, но он всё же

принял решение выступать в средней весовой категории.

Это был его блистательный конец. Туни показал 400 кг. Но на этот раз он выглядел

совсем другим: вероятно, побеждать было уже трудно. Куда делись его спокойствие и

уверенность? Теперь перед нами был просто сильно уставший человек с осунувшимся

лицом.

Сюрприз преподнесли американцы. На тренировках мы не обращали внимания на

их атлета Питера Джорджа, флегматичного с виду парня. У него было слабое тело и

странное выражение лица — казалось, что он вот-вот заплачет. И вдруг Питер Джордж

показал 390 кг. Впоследствии до 1956 года он никому не уступал первенства. Это был

очень способный целеустремленный спортсмен.

Пушкарёв, волевой, отчаянный, готовый всегда бороться с кем угодно и где угодно,

сделал всё, что мог: он набрал 385 кг и завоевал бронзовую медаль.

На этом чемпионате на большой помост впервые вышел человек, которому было

суждено вписать блестящие, самые интересные страницы в нашей тяжелоатлетической

истории. Аркадий Воробьёв дебютировал в среднем весе с внушительной суммой — 420

кг. Столько же показал и Станчик, но он оказался легче. Это и решило судьбу первого

места.

А я снова встретился с "Чёрным Аполлоном". Дэвис был в исключительной форме.

Он набрал 462,5 кг. Самым изумительным зрелищем оказался его рывок 147,5 кг.

Это была демонстрация красоты, силы и мощи человеческого тела. Попытка побить

рекорд в толчке, подняв 182,5 кг, Дэвису не удалась. Французы торжествовали: в силе

оставался рекорд в толчке Ригуло — 182 кг — их национальная гордость.

Я выступил плохо (422,5 кг) и как бы завершил поражение нашей команды, которая

заняла лишь третье место. Египтяне стали первыми, американцы — вторыми.

Ну что ж, это было начало нашего пути. А в самом начале редко бывает всё хорошо.

Мы жили в 50 метрах от Булонского леса — самого тихого и богатого района

Парижа.

Дни до соревнований мы проводили в несложных тренировках и прогулках по

аллеям парка. Каждое утро нас будил старик консьерж и говорил: "Грешно спать вблизи

такого рая".

По аллеям Булонского леса медленно двигались красивые машины, гарцевали на

лошадях изящные, как с гравюр, женщины в сопровождении элегантных кавалеров. На

большой площадке, покрытой бархатной зелёной травой, группа молодых людей, одетых

в яркие спортивные костюмы, играла в гольф.

Вот аллея поэтов. Может быть, вы хотите посидеть на скамье Жан-Жака Руссо? За

эту скамейку, как, впрочем, и за другие скамейки на этой аллее, нужно платить. Зато

будете сидеть там, где отдыхал Руссо.

Я снова побывал на кладбище Пер-Лашез. Все советские люди, приезжающие в

Париж, по традиции возлагают цветы у Стены коммунаров. Пришла сюда и наша команда.

Первое впечатление — будто ты попал не на кладбище, а в огромный музей

изобразительного искусства, где соревнуются в мастерстве искуснейшие скульпторы и

архитекторы.

Роскошные могилы наполеоновских генералов. Среди украшающих их

воинственных эпитафий можно прочитать и такую: "Я прожил 99 лет, но моя жизнь была

короткой".

Над аллеей, ведущей к Стене коммунаров, почти не видно неба: старые платаны,