Ваал

Нищий. Понять здесь ничего нельзя. Но кое-что можно почувствовать...

Боллеболл(Ваалу). Ты веришь в Бога, приятель?

Ваал(уже с трудом выговаривает слова). Я всегда верил только в себя. Если хочешь, можешь считать меня атеистом.

Боллеболл(хохочет). Мне становится весело! На дворе дождь и ветер, а у нас шампанское да любовь... (Хватает Маю за руку, тянет к себе.)

Мая. Отстань! У тебя из рта воняет.

Боллеболл. Я же никому не говорю, что у тебя сифилис! (Сажает ее к себе на колени.)

Нищий(Боллеболлу). Не смей ее лапать!

Гугу(Экарту). Он был смазливей. Потому она ему и досталась.

Экарт. А ваше умственное превосходство? Ваши, так сказать, душевные силы?

Гугу. Так она же была другой. Была сама невинность...

Экарт. Куда же смотрели ваши глаза?

Гугу. А я их закрывал. Мне было стыдно.

Боллеболл. Чу! Ветер! Он все просит у Бога покоя.

Мая(нараспев).

Если ветер за окном
Воем докучает,
Заливай шары вином —
Мигом полегчает.

Ваал. Откуда здесь ребенок? Чей он?

Мая. Это моя дочь, сударь.

Нищий. Virgo dolorosa[1]

Ваал. Это было давно, Экарт. Это было прекрасно.

Экарт. Что было прекрасно?

Боллеболл. Да он уже и сам не помнит...

Гугу. Самое прекрасное — это ничто.

Боллеболл. Тсс! Мешок червей начинает свою арию.

Гугу. Это как трепыхание воздуха в летние вечера. Но ничего не трепыхается. Ничего. Совсем ничего! Просто перестаешь быть. Дует ветер, а тебе не зябко. Когда льет дождь, ты не мокнешь. Кто-то шутит, а ты не смеешься. Гниешь себе, и ничего не надо ждать... Не надо ничего делать...

Гугу. Да, это рай. Там нет неисполненных желаний, потому что нет вообще никаких желаний. Никаких! Тебя от всего отлучают. Так становишься свободным.

Мая. А что бывает потом?

Гугу(ухмыляется). Ничего. Ровным счетом ничего. Никакого "потом" там нет. И это ничто длится вечно.

Боллеболл. Аминь!

Ваал(резко встает, Экарту). Очнись, Экарт! Нас занесло к душегубам. (Покачивается, держится руками за Экарта.) Смертный тлен, он все ближе... Черви уже подают голос.

Экарт. С тобой такое уже во второй раз. Хорошо еще, если это только по пьяной лавочке...

Ваал. Они демонстрируют мои внутренности... Здесь им не грязевая ванна!

Экарт. Да сядь ты! Выпей как следует и согрейся.

Боллеболл(возится с Маей). Эта твоя ария, она снова задела меня за живое, малыш Гугу. (Мае.) Егоза ты этакая! Сейчас я тебя пощекочу...

Нищий. Поосторожней там, Боллеболл! Я плохо переношу шампанское.

Ваал(пьет из кружки, с раздражением смотрит на Гугу). Да кто вы такой? Мешок червей? Хм... Стало быть, кандидат в покойнички... Тогда... ваше здоровье! (Садится.) Ребенок плачет.

Мая (на коленях у Боллеболла). Детка, спи! У всех зверят глазки тоже спать хотят.

Ваал (с ожесточением). Крысы за косы ее теребят, А звезды на небе все ярче горят. (Снова встает, с кружкой в руке.) Небеса черны. Но нам нечего бояться. Надо выдержать эту карусель. Все так прекрасно! (Качается.) Я хочу быть слоном в цирке. Он оставляет после себя целые лужи, когда ему что-то не нравится... (Пританцовывает, напевая.) С ветром попляшет и свалится с ног, Спит с облаками пропойца Бог... (Покачиваясь, подходит к столу, стучит по нему кулаком.)

Экарт(в подпитии, встает со стула). Никуда я с тобой не пойду! У меня ведь есть душа... есть душа. Но ты и ее опоганил, как и все, к чему бы ты не прикоснулся...

Ваал. Я тебя люблю, Экарт. Твое здоровье!

Экарт. Никуда я с тобой не пойду! (Снова садится.)

Нищий(Боллеболлу). Убери от нее руки, свинья!

Мая. Тебе-то до этого какое дело?

Нищий. Молчи, несчастная!

Мая. Ты что, и впрямь спятил?

Боллеболл(с ухмылкой, ядовито). Вот оно что... Нет у него никакой болезни. Он, жулик, только выдает себя за сумасшедшего...

Нищий. А у тебя рак.

Боллеболл(с жутким спокойствием). Это у меня-то рак?

Нищий(трусливо). Я ничего такого не говорил. Оставь бабу в покое.

Мая хохочет.

Ваал. Почему она плачет? (Подходит к детской кроватке.)

Нищий(зло.) Чего это тебе там надо?

Ваал(склоняется над кроваткой). Почему же ты плачешь?

Нищий. Не смей ее трогать! (Бросает в Ваала кружку, промахивается.)

Боллеболл. Он заглянул ей под рубашку.