Ваалан

Айман снова зашевелил губами. Ната тронула такая вера, и он отошел на пару метров, чтобы не мешать. Не имея сил смотреть на агонию умирающего, голову которого обхватил и держал на коленях сомалиец, африканер взял горящую ветку и решил немного прогуляться. Гулял он долго, даже не заметил, как прогорела и погасла ветка в его руках. До него доносились хриплые стоны, перемежающиеся с полной тишиной, нарушаемой только звуками ночного леса.

«Какой у него крепкий организм», — подумал африканер. Он соврал Алексу, чтобы его не лишать надежды: клыки кобры были пустые. Это значило одно из двух: или в организм попало колоссальное количество яда, или яд был свежий, а значит, максимально токсичный. Наступила тишина.

«Вот и конец», — тоскливо подумал Нат, смахнув набежавшую слезу. Он прошагал двадцать метров в сторону, где лежал Алекс и остановился, увидев, как зажав нос парню, сомалиец делает искусственное дыхание. Сделав пару вдохов, Айман сильно ударил несколько раз Алекса по грудной клетке. Потом снова начал делать дыхание изо рта в рот.

«Это бессмысленно», — раздражаясь, подумал Нат. Подойдя, он пощупал пульс, не смог его почувствовать.

— Айман, он умер, прекрати, это бесполезно, — он мягко тронул сомалийца за плечо.

Тот, оторвавшись от Алекса, взглянул на африканера безумными глазами:

— Он не умрет! Не умрет! Не умрет!

С этими словами он снова несколько раз нанес раскрытой ладонью удары по грудной клетке парня и снова принялся делать искусственное дыхание.

«Один умер, второй сошел с ума», — Нату хотелось выть волком от бессилия. Столько пройти, отбиться от преследователей и умереть от укуса змеи! Судьба жестока и насмехается над теми, кто пытается выжить.

«Надо прочитать над ним молитву, парень был христианином», — подумал Нат, когда внезапно странный звук его заставил бросить взгляд в сторону Алекса.

«Померещилось», — Нат сделал пару шагов в сторону сомалийца — это издевательство над трупом надо прекратить — когда звук повторился. Африканер остановился пораженный: это был звук вдоха, когда воздух словно прорывался через преграду.

— Дыши, дыши, дыши!

Сомалиец тряс за плечи Алекса. Нат схватил горящую ветку из костра и сделал пару шагов. Медленно открылись глаза у трупа, еще десять минут назад у которого не было пульса, широко открылся рот и, шумно вздохнув, Алекс выдохнул, потом еще пару раз. Слабым, еле слышным голосом он прошептал:

— Айман, Айман не плачь!

Потом глаза снова закрылись, и голова повернулась набок.

Нат бросился к парню. Мерно вздымалась грудь, с небольшим присвистом выходил воздух. Не веря своим глазам, африканер пощупал пульс. Тот был учащенный, но заметно ровнее и реже, чем раньше. Пораженный, Нат встретился глазами с сомалийцем. Тот плакал, но это были слезы радости.

— Он спит, он будет жить, Всевышний ответил на мои молитвы, — Айман после этих слов стал на колени, воздев руки к небу.

«Нет, парень, Всевышний ответил не на твои молитвы, а на твои усилия, отчаяние и любовь к брату», — подумал Нат, устало садясь на землю.

Глава 18. Павианы

Небо уже начинало светлеть, когда я открыл глаза. Все тело ныло, словно меня били и особенно болела грудная клетка. С трудом приподнявшись на локте, осмотрелся. Айман лежал рядом со мной, свернувшись калачиком, поодаль от него, ближе к костру, лежали вповалку Кевин и Пит, Ната нигде не было видно. Сел с усилием, каждое движение отдавалось болью, руки-ноги слушались через силу.

Последнее, что помнил вчера, это как меня укладывают и рядом со мной находится Айман, читающий молитвы. Но ночью мне снились кошмары, деталей я не помнил, но было мерзкое ощущение, как после сильной пьянки. Поляна, на которой мы остановились, была не очень большой, напоминала по форме квадрат. С нашего места до отвесной скалы, возвышавшейся на пару сотен метров, было примерно сто метров. На середине скалы был широкий уступ, виднелось несколько небольших пещер. Скала не была отвесной, но подняться по ней человеку было бы затруднительно.

В этот рассветный час было тихо, смолкли голоса птиц и зверей, и я отчетливо слышал шум журчащей воды, словно падающей с высоты. На уступе мне показалось движение, но всматриваясь больше ничего не увидел. Куда подевался Нат? Я встал на колени и, опираясь на руки, медленно поднялся, слегка пошатываясь. Было ощущение, что ноги не держат, так и норовили подогнуться.

Ната я увидел почти сразу, он появился из-за скалы, с того места, где начиналась пышная растительность и к скале сбоку примыкал нижний склон поросшего кустарником холма. Мой взгляд упал на половину туловища змеи коричневого цвета, головы и части туловища не было. Мне удалось выжить после укуса капской кобры, в очередной раз вытянув счастливый билетик.

Нат, заметил и меня и радостно приветствовал, крикнув:

— Алекс!

«Лекс, лекс, екс», — отозвалось эхо затухая.